В прошлом году, когда наша подводная программа была закончена и мы собирались домой, Юрий Бураков, директор комплекса «Нереис», свозил меня и моего напарника Михаила Иванова в поселок Плотина, что находится в 20 минутах езды от Чкаловского.

Карелия... Каждая встреча с этим краем навсегда остается в памяти. Сейчас, когда автомобиль несет нас в сторону Петрозаводска, я вспоминаю наши прошлогодние погружения в затопленных штольнях карьера «8 марта» в Чкаловском. Тогда мы обнаружили новую систему штолен и прошли штрек, соединяющий карьеры «8 марта» и «8-бис», – маршрут, который до нас пытались пройти несколько опытных дайверов.

Раньше, до середины 1990-х, в этом шахтерском поселке кипела жизнь, работали шахты Чупинского ГОКа, добывая для страны слюду. В Чупу и окрестные поселки за «длинным» рублем ехали специалисты со всей страны, строились школы, детские сады, больницы. К концу 80-х Чупа стала городом с развитой инфраструктурой и населением в 7 тысяч человек. Казалось, коммунизм уже близок. Но вот развалился СССР, и вдруг выяснилось, что продукция ГОКа больше не востребована. Начали закрываться шахты, у людей пропала работа и перспективы. Последнюю шахту в Плотине закрыли в 1997 году, стволы засыпали отвальной породой, а горизонты постепенно затапливались грунтовыми водами.

Однако не все стволы шахт оказались засыпанными: то ли не хватило финансирования, то ли исполнители были недостаточно прилежны. Вот к одной из таких шахт и привез нас Юрий Бураков. Свернув с дороги на грунтовку, уходящую в лес, и проехав 200 метров, мы остановились на большой открытой площадке. Вокруг лежали отвалы породы, поблескивали на солнце камешки кварца и пластинки слюды. В земле темнело жерло шахты, прикрытое сверху бетонными плитами, рядом находился фундамент для механизма подъемника.

Перед нами был давно не работающий ствол №4. По рассказам, после закрытия эту шахту и старые транспортные штреки на горизонтах переоборудовали для проводки коммуникаций к новым выработкам. Сам ствол шахты – в сечении прямоугольник 2х4 метра – разделен бревенчатыми перегородками на 3 равные части. По двум из них под воду уходят трубы и кабели, третья часть выглядела свободной. Размеры ее таковы, что туда нормально проходит один дайвер в горизонтальном положении. Вода сверху мутная. Что скрывает она в своих глубинах? Воображение рисовало транспортные туннели с рельсами и вагонетками, выработки, похожие на подземные дворцы, с коридорами с блестящими стенами, ведущими в обширные залы.

В общем, нужна была разведка. Трапа в шахте не было, а урез воды находился на метр ниже уровня земли. Решили, что в разведку отправится Михаил, которого сверху будут обеспечивать два человека. Миша в костюме и ластах спрыгнул в воду, мы же на веревках спустили ему спарку и держали, пока он одевался.

Все готово, и Михаил начал погружение. Его задача – спуститься вертикально по шахте, проверить, насколько она проходима, выяснить, как меняется с глубиной прозрачность воды и попытаться обнаружить выходы в горизонтальные выработки. Глубина погружения по плану была ограничена 35–40 метрами. В спарке – воздух, а в холодной мутной воде в замкнутом пространстве азотный наркоз действует гораздо сильнее и на меньших глубинах.

Мы с Юрием ждем у среза шахты. На поверхности воды бурлят пузыри. Через 15 минут всплывает Миша, мы помогаем ему вылезти на поверхность. Рассказ разведчика вселяет в нас надежду: шахта чистая, на глубине 5–7 метров вода становится прозрачной; на 35 метрах от вертикального ствола отходит горизонтальный штрек. Михаил на свой страх и риск перевыполнил задачу-максимум и прошел по туннелю с катушкой около 20 метров. Там – перекресток, туннели уходят вперед, вправо, влево... Простор для дальнейших исследований! Как жаль, что у нас закончился кислород и отпуск!

Было это около года назад. За прошедший год многое изменилось: мы выросли как дайверы, освоили аппараты замкнутого цикла. Михаил ныряет на Inspiration – заслуженно самом популярном ребризере в мире. Я же остановил свой выбор на пассивном полузамкнутом аппарате Tourill – хорошем немецком клоне легендарного ребризера Halcyon RB80, на котором было совершено множество рекордных первопрохождений в пещерах.

Конец дороги близок. Проехали поселок Плотина и через 20 минут въехали в Чкаловский. Вот и база. На берегу моря возвышается величественный силуэт корабля-гостиницы «Юрий Рыжковский», где нас ждет уютный номер, сауна и ужин.

Утром следующего дня после завтрака начинаем готовиться к погружениям: собираем снаряжение, мешаем газы. Гелий и кислород в транспортных баллонах и динамическую мешалку мы привезли с собой, компрессор предоставил дайв-центр.

У меня по-новому сконфигурирован ребризер, и поскольку некоторые компоненты я получил за несколько дней перед поездкой, проверить новую конфигурацию не успел. Необходимый для проверки снаряжения чек-дайв делаю в море с берега у пирса гостиницы.

Но вот все готово, и мы грузим снаряжение в уазик-«буханку». Дайвинг организован таким образом, что на место нас отвозят сотрудники дайв-центра «Нереис». Они же обеспечивают наши погружения на поверхности. От гостиницы до места погружения нас отделяет 13 км дороги.

Через 20 минут мы на месте. По сравнению с прошлым годом, шахта более подготовлена для занятий дайвингом: сотрудники дайв-центра растащили бетонные плиты, закрывавшие жерло шахты, и установили трап. Так что теперь спуститься в шахту и подняться обратно не сложнее, чем проделать то же самое в бассейне.

Одеваемся и заходим в воду по очереди: в шахте тесно. Договариваемся, что первый погружается до 6–7 метров и дожидается второго. Первым идет Миша, я – за ним. Сверху виден ходовик, проложенный Михаилом в прошлом году. От поверхности – муть, видимость – от силы 20 сантиметров. С семи метров вода становится прозрачной, и я вижу внизу напарника. Обмениваемся знаками и продолжаем погружение. Места мало: головой упираешься в одну стенку, ласты нащупывают противоположную, локти – третью и четвертую. Короб.

35 метров. Шахта идет вниз и дальше, но с ее восточной стороны открывается туннель. Заходим внутрь. Слева – какое-то устройство, похожее на большой трансформатор. Туннель достаточно просторен, и мы делаем баббл-чек – проверяем у друг у друга отсутствие пузырей из соединений снаряжения.

Проходим еще немного вперед – и вот, впереди перекресток. Поворачиваем налево – на север. Вода довольно прозрачна, видимость – около 7 метров. Вперед ведет туннель, обшитый досками. Пол занесен слоем глины. Метров через 20 – груда щебня, около которой лежат перевернутые вагонетки.

Через каждые 20 метров из стены рядом с потолком выходят деревянные лотки. Очевидно через эти лотки с верхнего уровня, где велась добыча, порода сбрасывалась в вагонетки. Туннель, по которому мы плыли, выполнял транспортную функцию. Рядом с каждым лотком в стене есть небольшие, метр на метр, вертикальные ниши, которые, похоже, ведут на верхний уровень. К сожалению, проверить предположение нам не удалось – просто не хватило времени.

Метров через 160 ход закончился завалом. Закрепляем ходовик и возвращаемся к развилке. Теперь попробуем двигаться на юг. Южный туннель – копия северного. Лотки для свала породы теперь идут по правой стенке. Недалеко от развилки находим неизвестного назначения сосуд – что-то вроде большого котла с крышкой.

Проходим еще немного вперед, и у нас заканчивается катушка. На первый раз, пожалуй, хватит. Возвращаемся к шахте и выходим с небольшой декомпрессией. Деку в шахте висеть довольно удобно. Одна проблема – холодно: подвигаться в замкнутом пространстве не получается. На поверхности нас встречают наши «суппорты». Раздеваемся, делимся впечатлениями и отбываем на базу.

На следующий день выезжаем на место пораньше. Вчера на дебрифинге возникло предположение, что в конце северного туннеля есть продолжение, которое мы не осмотрели. Поэтому дайв начинаем с движения на север. В конце туннеля привязываем катушку и идем направо – на восток, впрочем, недалеко: пустое пространство оказалось небольшой комнатой с люком вниз. Разворачиваемся, еще раз доходим до завала и внимательно его осматриваем, однако никаких продолжений не находим. Пока крутились с катушкой на маленьком пятачке, сильно намутили: видимость упала до полного ноля. В такой ситуации проще закрыть глаза и выбираться на ощупь – по ходовику.

Возвращаемся к перекрестку и только начинаем двигаться в южный туннель, как я почувствовал, что мой костюм основательно течет: зависнув у развилки, я умудрился разрезать ткань костюма на бедре о какую-то острую железку. О продолжении дайва не может быть и речи. Уже сейчас у меня набежала получасовая декомпрессия, пройти которую в шахте в затекающем костюме будет непросто. Возвращаюсь в шахту и вишу деку, стиснув зубы.

На поверхности снимаю снаряжение прямо в воде и выхожу налегке. Я еле двигаюсь: в ногах под костюмом стоит вода. Кроме того я сильно замерз: вода в шахте имеет температуру +4°. Раздеваюсь и выливаю из костюма ведро воды. Тут же залезаю в кабину уазика и врубаю печку на полную. Пью горячий чай. Пока Миша выходит и раздевается, успеваю немного отогреться. Звоним на базу и просим, чтобы подготовили сауну.

После сауны и ужина чувствую себя отлично. Слава Богу, никаких последствий для здоровья затекание не вызвало. Костюм был отремонтирован с помощью подручных материалов: клея и резиновой заплатки, так что на утро мы были готовы к дальнейшим приключениям.

Сегодня мы продолжаем прохождение южного туннеля. У одной из ниш рядом с лотком справа замечаем следы сапог в глине. Следы ведут от ниши в стене вперед по туннелю. Интересно, сколько же лет этим следам? Стоячая вода прекрасно сохранила их. Неподалеку на полу валяется то, что осталось от противогаза или самоспасателя. Вдоль стен по туннелю проложены трубы и кабели коммуникаций.

Доходим до Y-образной развилки. Основной туннель идет вперед, справа под небольшим углом от него ответвляется узкий туннельчик – людской

ходок. Слева также замечаю ответвление и ставлю на ходовик пометку-кукис – потом проверим. Продолжаем движение по основному ходу. Но вот впереди – завал. Неужели этот штрек завален так же, как северный, и мы находимся в замкнутой системе? Но нет, завал не глухой, его можно преодолеть. Проплываем сверху в узкую щель между потолком и кучей щебня и упираемся в следующий завал – окончательный и бесповоротный. Расстроиться, однако, не успеваем: направо идет сбойка в соседний, параллельный, туннель. Похоже, что это именно тот людской ходок, который отпочковался от основного туннеля на видимой нами недавно Y-развилке.

Что ж, придется идти по нему, другого пути нет. Туннельчик совсем узкий – около метра в ширину, как коридор рэка, развернуться в нем негде. Частенько встречаются обвалы, через которые нужно перебираться, причем пространства между потолком и обвалом остается совсем немного. В одном месте стало действительно страшно, я даже промычал что-то в загубник: наклонный лоток на стене, по которому производилась загрузка вагонеток, оказался весь забит породой, причем не мелкой щебенкой, а крупными камнями. Выглядит это довольно устрашающе: одно неосторожное движение, и – вуаля – вот вам завал. Лучше в этот момент находиться со стороны выхода. Мне этот штрек не понравился с первого взгляда.

Но вот неприятный туннель заканчивается, и мы попадаем в широкий каменный ход. На полу лежат рельсы, частенько встречаются опрокинутые вагонетки. Размером они больше тех, что мы видели недалеко от шахты. Вокруг множество следов от сапог рабочих. Краем глаза замечаю брошенную бутылку из-под пива или лимонада. Мы явно попали в новые, современные выработки и можем надеяться, что они приведут нас к другим шахтам поселка. Система здесь более разветвленная, чем в старой части: часто попадаются отворотки на запад и на восток.

Проходим еще немного, фиксируем катушку и возвращаемся. На обратном пути решаем не выходить в основной ход через сбойку, а пройти по узкому туннелю до Y-образной развязки: проверить, что туннель проходим, и оставить в нем ходовик. До развязки доходим без приключений, а оттуда возвращаемся в шахту – пора домой. Декомпрессия проходит без осложнений.

С каждым днем времени, отведенного на поездку, остается все меньше, нам надо торопиться, и поэтому на следующий день мы решаем выдвинуться с базы пораньше и сделать два дайва, пообедав на шахте. Газы готовим накануне и берем с собой в стейджах с запасом.

Первое погружение посвящаем развитию достигнутого успеха в южной части системы. Выйдя к Y-образной развязке, решаем проверить отворотку на восток, промаркированную мной в начале прошлого дайва. Увы, результатов это не приносит: буквально через 20 метров ход заканчивается узким лазом, за которым виден тупик, поэтому уходим дальше на юг. Вновь пройдя по узкому туннелю (во второй раз это не так страшно), оказываемся в каменных галереях и начинаем исследовать замеченные вчера боковые коридоры. Но, увы, сегодня не наш день – все отвороты на восток довольно скоро заканчиваются тупиками. Скорее всего, основной туннель доходит до южных шахт, и только оттуда можно попасть к восточным выработкам.

Продвигаться дальше на юг рискованно: запасов бейл-аута – газа для возвращения на открытом цикле в случае отказа ребризера, – имеющихся у нас с собой, недостаточно для дальнейшей безопасной пенетрации. Пробуем попытать счастья с другой стороны от основного штрека: некоторые туннели уходят на запад, а затем поворачивают на север. По одной из таких штолен проходим около 50 метров. Но пора возвращаться: под водой мы уже более 50 минут, а ведь нам предстоит еще обратный путь и декомпрессия... Возвращаемся по узкому туннелю и выходим к сбойке. Здесь решаем не уходить сразу на восток, – в основной транспортный туннель, ведущий к шахте, а проверить ответвление на запад, замеченное нами раньше. Скорее всего, это ответвление ведет к люку вниз, такому же, какой мы видели в конце северного штрека. И действительно, люк обнаруживается буквально через 20 метров. Но ход не заканчивается: он поворачивает на юг и идет дальше – параллельно узкому ходу. Это – хороший, просторный каменный туннель. Похоже, что он ведет напрямую в новую часть системы. Здорово, если это так: плыть по этой галерее гораздо приятней, чем пробираться через завалы узкого хода. Увы, проверить это сейчас мы не можем: время на исходе, и нам пора возвращаться. Крепим ходовик и поворачиваем назад. На 80-й минуте дайва подходим к шахте. Часовую деку висим без происшествий.

А на поверхности нас уже ждет горячий обед. Приступаем к трапезе, и в этот момент у меня ощутимо прихватывает колено. Что такое? В чем дело? Профиль выверен, декомпрессия пройдена четко по плану, физической нагрузки не было ни до, ни после дайва: из шахты выходил налегке. Непонятно...

Бросаю еду, ложусь в уазике с кислородным стейджем в обнимку. Полчаса дышу кислородом. Боль вроде немного отпускает. Но через некоторое время возобновляется с новой силой. Становится ясно, что без рекомпрессии не обойтись. Накрылся мой второй дайв. Рекомпрессию решаю провести тут же в шахте: никаких противопоказаний для этого нет. Провожаю Михаила на дайв (он решил идти один) и опускаюсь вслед за ним.

Не мудрствуя лукаво, провожу компрессию до 21 метра с небольшой экспозицией на этой глубине и далее – медленный подъем на EAN50 до глубины 6 метров с остановками через каждые 3 метра. Время остановок рассчитывал по экспоненциальной зависимости, исходя из общего времени на сегменте 21–9 в 30 минут. Следующие полчаса я провел на остановках 6 и 3 метра на чистом кислороде.

После выхода из воды долго прислушиваюсь к своим ощущениям. Ура! Боль не возвращается, самочувствие прекрасное. Проблема, кажется, решена. Тем не менее, решаю по возвращении в Петербург обязательно сходить в ВМА и показаться врачу-спецфизиологу.

Через некоторое время на поверхности появился Миша, и его рассказ превзошел все мои ожидания. Выйдя из шахты, на перекрестке Михаил пошел прямо – на восток. Через 20 метров ход кончился, но в полу виднелся люк и вниз вела деревянная лестница. Через этот люк Миша попал в штольни на уровне 43 метра. То, что он там увидел, Михаил сравнил со Свердловским ходом Ординской пещеры в миниатюре. Красивые галереи, перемежаемые залами, белый камень, светящийся под лучом фонаря, приличная прозрачность. Нет туннелей, обшитых деревом, зато есть очень красивые ландшафты. И идти туда – совсем чуть-чуть: ближайший вход находится в 20 метрах от первого перекрестка. Что ж, завтра – день фотосъемок. Обязательно постараемся отснять и эти места.

Наутро решаем начать дайв раздельно. Миша ныряет первым и попробует опуститься по шахте вниз на максимально доступную глубину: взятые с собой газы ограничивают погружение отметкой 80 метров. Задача – определить глубину следующего горизонтального уровня и, если удастся, глубину самой шахты. Забегая вперед, скажу, что обе задачи были выполнены успешно: следующий горизонт обнаружился на глубине 61 метр. На глубине 70 метров шахта оказалась завалена бревнами, и пройти дальше не удалось. Разумеется, Михаил не ограничился только обнаружением следующего глубокого уровня. Этот подводный хулиган решил в одиночку начать его исследование! В результате на глубине 61 метр появилось 90 метров нового ходовика.

Как только Михаил ушел под воду, я начал собираться. Мы договорились, что выполнив свою глубоководную миссию, Миша поднимется на уровень 35 метров, и мы проведем фотосессию. Уже оказавшись в воде, я обнаружил проблему со снаряжением. Мне пришлось выйти из шахты и заняться устранением неисправности. В результате я начал погружение позже запланированного времени. Я беспокоился, что Миша не дождется меня внизу, и мы столкнемся в шахте. Однако, придя на горизонт 35 метров и дойдя до перекрестка, я увидел Мишину отметку на ходовике, которая показывала, что искать его следует в южной части системы. Я повернул на юг, и метров через 60, недалеко от Y-образной развязки, встретил своего напарника: он возвращался к шахте.

Мы попытались сделать несколько снимков, но ничего хорошего не получилось: за несколько дней мы изрядно замутили южный туннель, и сейчас видимость в нем не превышала полутора-двух метров. Снимать что-либо в таких условиях было совершенно невозможно.

На перекрестке мы вновь расстались: Миша пошел к шахте висеть свою декомпрессию после глубокого погружения, а я отправился в северную часть системы: там сохранилась хорошая прозрачность воды, и я смог сделать несколько снимков. Вернувшись к шахте, я оставил внизу на ходовике фотоаппарат: завтра надо будет продолжить съемку.

Выйдя из воды и обменявшись впечатлениями, мы решили повторить попытку фотосессии на следующий день. Учитывая замученность южного туннеля, фотографировать решили на севере, а главное – на уровне 42 метра: там должны были получиться замечательные кадры.

И вот наступил крайний день погружений. Прибыв на шахту, мы быстро оделись и приготовились к дайву. Миша начал погружение в шахте, я последовал за ним. Однако, уже собираясь спуститься в воду, я увидел, что Михаил снова на поверхности.

Оказалось, что прозрачность в шахте на участке с 20 метров и до поверхности упала настолько, что стало невозможно разглядеть приборы на руке. Это обстоятельство ставило крест на дальнейших погружениях в ближайшие несколько дней: нормально пройти декомпрессию, не видя приборов, довольно сложно. Увы, нам так и не удалось сделать хорошие кадры. Оставалось только извлечь из-под воды фотоаппаратуру и стейджи. Так закончилась необычная серия погружений в шахту поселка Плотина.

За эти дни было сделано немало: проведено обследование штолен на уровнях 35 и 42 метра, проложено более километра ходовиков в туннелях, обнаружены штольни на горизонте 61 метр. А главное – на карте России появился уникальный дайв-сайт, который будет интересен всем кейв-дайверам и любителям дайвинга в штольнях. Сайт, открывающий возможности для погружений разного уровня сложности. Сайт, содержащий в себе километры различных туннелей, залов и галерей, большинство из которых еще ждет своих исследователей. Сайт, расположенный в месте с развитой инфраструктурой, вблизи известного дайв-центра, который обеспечивает погружения.

А кроме того, дайв-сайт находится на берегу Белого моря, что позволит сочетать дайвинг в штольнях и морские погружения в рамках одной поездки.