Одним из знаковых мероприятий в летнем сезоне этого года стала наша вторая монгольская экспедиция. Её основной задачей была разведка водоёмов Западной Монголии. Экспедиция стартовала 11-го и завершилась 27-го августа.
Протяженность маршрута по Монголии в этом году составила около 2000 км: наши дайверы побывали и в самой южной на планете тундре и в самой северной пустыне. Результат поездки – две настоящие жемчужины Западной Монголии, открытые для дайвинга: огромное озеро Харгяс-Нур и настоящий оазис в песках Северной Гоби – пресноводное озеро Баян-Нур.
Каждый участник экспедиции – Д. Березовский, О. Бочарников, А. Ерошенко, Н. Зимин, А. Зубков, Г. Кириллов, В. Кириллов, И. Ложников, А. Лупенко, Е. Митрофанов, А. Миленький, Е. Орлов, П. Стенин, Е. Фоминых, Д. Ходаков, Д. Шиян – увидел Монголию, открытую для познания и дайвинга.
Terra Mongolica
Есть на Земле места, куда хочется возвращаться. У каждого этот список свой, проверенный временем и дорогами. И мы твердо знали, покидая в конце августа 2007 года гостеприимную Монголию, что приедем сюда снова – вот только передохнем немного, окунемся где-нибудь еще – и вернемся.
В этом году было принято решение поискать дайверское счастье в котловине Больших озер, раскинувшейся от границы с Тывой на севере до пустынной впадины Шаргай-Гоби на юге и от Монгольского Алтая на западе до отрогов хребта Хангай – на востоке.
Позади тысяча километров почти идеальной федеральной трассы от родного Новосибирска до Ташанты – пограничного поста и населенного пункта. «Опять вы, опять нырять приехали?» – едва въехав на пост, слышим вопрос российского пограничника, разглядывающего наш клубный логотип на машине... Двадцать километров не очень грейдированной дороги, потом неспешная монгольская таможня с кучей мелких поборов и замена наших машин на монгольские УАЗики. Опыт эксплуатации чужой подготовленной техники с «опытным пользователем» за штурвалом мы решили использовать и сейчас. Для перевоза коллективной снаряги арендован ЗиЛ-130 – одна из самых уважаемых машин в кочевой Монголии. «Бензина – под завязку, проверена запаска и техталон...» – это сказано про нас, и впереди – увлекательное путешествие. Колонна трогается. Здравствуй, Terra Mongolica!
Разбиваем первый лагерь на пресном озере Толбо-Нур – большом, мелководном (до 15 м) и расположенном по ходу нашего движения в котловину Больших озер. Привыкаем к высокогорью, отдыхаем и проверяем работу всего снаряжения – дайверского и туристического. Озеро гостеприимно балует погодой, потрясающими по красоте закатами и неплохой рыбалкой на монгольского хариуса и османа... Перед отъездом, по уже сложившейся традиции, благодарим духов, бросаем в озеро копейки.
Хяргас-Нур
Путь наш лежит к Хяргас-Нуру – озеру, овеянному легендами и преданиями. С монгольского языка название переводится как «озеро киргизов» – именно здесь проходил путь древних киргизских племен, перемещающихся из котловин Хакасии в горы Тянь-Шаня. Озеро большое по любым меркам: в длину – 75 километров, в ширину – около 25. Мы движемся к нему с юго-запада, поэтому неминуемо проезжаем мимо его младшего брата – пресного озера Айраг-Нур, отделенного от Хяргас-Нура трехкилометровым скалистым перешейком, в отдельных местах больше напоминающим каньон. Путь пролегает по гряде между обрывистым каменным берегом и кратерами громадных стариц Хяргас-Нура, наверняка связанных с озером водоносными слоями. Через десяток километров и несчетное количество застреваний, дорога становится тверже, грунт скрепляется камнем.
В какой-то момент на берегу озера возникает мираж – белоснежный шатер огромных размеров, раскинувшийся на самом урезе воды. У нас за плечами два дня пути, целый список монгольских визуальных обманов и необъяснимых явлений, поэтому все просто созерцают картинку, ожидая развития сюжета. Но любопытство все-таки побеждает, и мы решаем подъехать на одной машине поближе: если не исчезнет, так руками потрогаем... Когда до шатра остается совсем немного, перед УАЗом возникает высокий каменный бруствер, не видимый с дороги, под которым притулились друг к другу белоснежный, как шатер, трехмостовый мерседесовский грузовик Unimog, и контрастирующие с ним черные джипы. Нам навстречу вышли крепкие телом монгольские парни и, поигрывая в руках радиостанциями, свели на нет наши попытки начать разговор, направленный на укрепление дружбы между нашими странами. Через несколько дней нам рассказали, что на озере отдыхал один достойный избранник монгольского народа.
Лишь через 20 километров находим место для стоянки. Не такое идеальное, как на Толбо-Нуре, но очень живописное – расположенное на возвышении, защищенное каменными глыбами от ветров и последнее из доступных. Главная проблема – 10-метровый перепад высот до воды и весь в острых валунах каменистый берег. Поэтому полдня уходит на организацию раздевалки и компрессорной, выкорчевывание валунов и отсыпание мелким камнем дорожек, уходящих в воду, – иначе в снаряге до воды не добраться и «зодиаки» на воду не спустить. Те, у кого остаются силы после этой «стройки века», берут в руки снасти и открывают для себя беспроигрышную спиннинговую рыбалку на трофейного османа.
Первое погружение делаем с берега – так с навигацией проще, да и характер дна хочется понять: насколько он повторяет величие прибрежных скал. С глубиной в Хяргас-Нуре все нормально: уклон до 60 и более метров, а в отдельных местах эхолот пробивает за 80. Вода в озере слабоминерализованная, очень мягкая, слегка маслянистая и приятная на вкус, почти как выдохшийся «Боржоми». А приставка «слабо» позволяет даже пить приготовленный на ней растворимый кофе. С чаем такой номер, конечно, не проходит. Именно минерализованность воды дает ей потрясающий изумрудно-голубой оттенок на воздухе – такой, что на линии горизонта не видно, где заканчивается небо и начинается вода! А под водой создается впечатление, что плывешь в море – настолько цвет воды и отфильтрованные ею краски похожи на морские. С прозрачностью, по меркам подводного охотника, – «чистый шоколад», а для сибирского дайвера – твердая «троечка с плюсом»: в освещенной толще воды больше четырех метров, но уже с туманом, а в других условиях может быть и похуже.
Пока солнце в зените и пронизывает воду острыми тонкими лучами, наслаждаемся свободным скольжением в глубину этой старицы древнейшего моря – именно таким образом, по мнению ученых, образованы все озера котловины – замкнутые и бессточные. Видимо минеральный состав воды не дает развиваться на камнях стелющимся формам растительности. Нет ни малейшего намека на нашу тину и озерную слизь. Поэтому даже в полосе прибоя можно перемещаться по камням, не боясь поскользнуться. А под водой – праздник чистоты и опрятности. Огромные зализанные водой валуны – одиночные и в массиве – чередуются с площадками, отсыпанными мелким одноцветным камнем. Растительность присутствует в виде низкорослой аккуратной, как на альпийской горке, травки, образующей ярко-зеленые островки.
Пологий каменистый уклон – не то полка, не то шельф – неспешно опускает нас до 6 метров, после которых начинается ярко выраженный основной уклон, в отдельных местах уходящий вглубь градусов под 45 и сложенный все теми же крупными валунами, пересыпанный камнями и осадком – мелким и тяжелым. Метрах на десяти лица касается легкий термоклин – с 16 до 11 градусов. Этот слой не выдает себя ни дымкой, ни дрожанием, ни потерей освещенности, как это бывает в наших водах. На глубине около 20 метров уклон начинает постепенно «выходить из пике», образуя вторую широкую полку, повторяющую по внешнему виду то, что мы видели в начале погружения. Только взвеси на дне побольше и растительность становится более буйной. В отдельных местах трава образует обширные пушистые лужайки, причесанные в одну сторону подводными течениями.
Помимо необлагороженных больших валунов на склоне встречаются практически правильной формы каменные блоки, словно участки рукотворных стен, лежащие на дне. В памяти всплывают первые, почти детские, подводные картинки: Крым, Евпатория, стены древнегреческой Керкинитиды... Очень похоже! До 25 метров света вполне достаточно, и не нужно включать фонари, разве только для того, чтобы понять реальный цвет камней и растительности. На подходе к тридцатке – новый слом рельефа, покруче предыдущего. Пара метров по склону и попадаем в пыльный, теперь уже настоящий, термоклин, за которым вода едва набирает шесть градусов. Прозрачность и освещенность падают, а включенный фонарь вырывает из сумерек совершенно странные картинки.
Здесь словно пустыня с кустами саксаула, только кустарник более плотный и травянистый. Дистанция между кустами, расположенными квадратно-гнездовым способом, метра два – как раз зона видимости, а в толще воды происходит нечто, что кроме как «пургой» назвать земному человеку сложно. Абсолютно хаотичное, почти броуновское движение совершают буро-зеленые хлопья какой-то растительности, закручиваясь, взмывают до «потолка» термоклина и, натолкнувшись на него, словно на физическое препятствие, так же бессистемно падают вниз. Если бы не цвет этой круговерти, то возникает полная аналогия с земной пургой и метелью. Причем падает, взмывает вверх и кружится все настолько быстро, что через минуту созерцания уже голова идет кругом, и просто нет никакой возможности держать курс – если кто-то ходил в сумерках в метель и пургу – тот меня поймет. Компьютер, сделав поправку на лишнюю тысячу метров, требует возвращения на поверхность.
Когда перед поездкой мы искали в Интернете информацию о Хяргас-Нуре, в основном встречали ссылки на то, что в озере живет ископаемое животное – эдакое монгольское Несси, – следы которого обнаружила советско-монгольская геологическая экспедиция в июле 1985 года и которое такими же следами на берегу напоминало о себе все последующие годы. Эти следы позволяют сделать вывод о гигантских размерах животного и его весе более тонны. Без ложной смелости, очень бы некстати было повстречаться с такой тушкой в той самой «пурге»... На всплытии сталкиваемся с несколькими трофейными османами, которые и на последующих погружениях встречались нам небольшими стаями на малых, однозначно охотничьих, глубинах. Может быть, охотятся, как дельфины?
Подводная охота и рыбалка на озерах Монголии – там, где водится осман, – на мой взгляд, носит условно-неспортивный характер. Потому как где он есть – его много. Каждый заброс спиннинга на спокойной воде предполагает трофей. Каждый подныр заканчивается результативным выстрелом. А в идеальных условиях главное для рыбака и подводного охотника в Монголии – это чувство меры. Нафотографировавшись с безменом и крупными османами, мы логично решили их выпускать, а брать для пропитания только мелких и средних. Потому что большие в коптильню не помещаются...
Баян-Нур
Отныряв три дня на Хяргас-Нуре, мы сворачиваем свой лагерь и трогаемся к озеру Баян-Нур. Оно является самым северо-восточным водоемом в цепочке озер котловины и, по иронии судьбы, располагается в самой северной в мире пустыне Бороо-Дэлийн-Эльс. Сказать, что дорога к озеру разнообразна и живописна, все равно, что ничего не сказать. Она – суть Монголии, ее кочевого прошлого и не менее кочевого будущего, часть ее собирательного образа, такая же равноправная, как кристально-прозрачное голубое небо, чистые изумрудные озера, быстрые реки, степи до горизонта и хрустальный снег высоко в горах. Наверное, нигде больше на Земле за какие-то 160 км пути с юга на север вы не увидите все существующие природные зоны – от тундры до пустыни. Были и предгорные долины, и дорога по высохшим руслам рек в живописнейших каньонах, и высокогорный лес, и петляющие ручьи на плато...
Две сотни километров до Баян-Нура – наш рекорд дневного прохождения. Лучше ставить перед собой реальные цели – километров 120–150 в день. И техника целее будет, и люди не будут вываливаться из машин. Но мы решили прорваться к желанному озеру за световой день. Песок зашуршал под колесами головного УАЗика еще засветло – идем с опережением графика, и до озера по навигатору – каких-то 15 км! Всеобщее ликование в эфире! Как-то тяжеловато проходим первый бархан, но переваливаем через него и, уже спускаясь, видим увязнувшую у подножия следующего бархана нашу первую машину... Выходим, толкаем и откапываем, откапываем и толкаем, используем весь полноприводный потенциал транспорта и свой опыт. За час проходим меньше километра. Очередной бархан, семнадцать пар уже натруженных рук, уже дрожащие ноги и ЗиЛ, не желающий брать высоту. На очередной попытке наш монгольский водитель решает совершить небольшой галс, чтобы зацепиться за едва заметный травяной островок, не дотягивает до него и машина со всей снарягой уходит по целине в распадок между барханами. Картинка просто из репортажа о гонках «Париж – Дакар». Последующие попытки выбраться оттуда – лишь коллективная дань мужскому необоснованному упорству – сели «намертво».
В итоге принимается единственно правильное решение – переночевать, а утром найти в ближайшем селе тягач. Ночь в пустыне для очень многих из нас, без преувеличения, пополнила список событий в категории «я никогда не забуду...» Эти громадные звезды над головой, натертый кем-то до блеска Млечный Путь и десяток искрящихся метеоритов каждую минуту начисто отбили необходимость ставить на ночь палатки. Красота неописуемая! Утро, слепленные инеем ресницы, хрустящий под корочкой льда спальник, горячий утренний чай и такое приятное рокотание «монгольского» трехмостового 131-го на родной резине, полчаса назад снятого с консервации в соседней воинской части.
Баян-Нур на восходе солнца, в обрамлении барханов и холмов – это даже не мираж. Это сказка! Тем не менее, все реально, а дорога просто отсеивает лишних. Недаром озеро считается священным у местных кочевников-баитов, живущих по его берегам на летних пастбищах. И еще, по легенде, между Баян-Нуром и Бага-Нуром, расположенными в 4 км друг от друга, есть подземная река, соединяющая два водоема. И эта легенда имеет неоднократные подтверждения – утонувшие в зыбучих песках Баян-Нура овцы, по рассказам местных жителей, всплывают в Бага-Нуре.
Разбиваем лагерь у самой воды, расположившись на почтительном расстоянии между двух пастбищ. Берег озера песчаный, почти пляжный, вода абсолютно пресная и светлая, но, несмотря на это, буквально в десяти метрах от воды берег сложен таким солончаком, что встречаются кристаллы в палец толщиной. Спускаем на воду «зодиак» и промеряем глубину двумя эхолотами. Стандартная картина: небольшой шельф до 4 метров, потом достаточно крутой свал до двадцати, затем начало горизонта ближе к двадцати пяти, а потом... оба эхолота рисуют прочерки на дисплее. Ходим галсами, прорисовываем створ фарватера, а показаний глубины просто нет! Все, пора мерить глубину «телом».
Собираемся вдвоем, проверяем снаряжение как никогда тщательно... Традиционное фото на берегу с клубным флагом – место-то «первопроходное», «никто и никогда»... Попытка зайти в воду чуть правее от лагеря терпит звонкое фиаско – песчаное дно не выдерживает веса человека в снаряжении и проваливается. Зыбучий песок по бедро. Ощущение не из приятных. В прямом смысле, выползаем из воды. Решаем удалиться по берегу метров на двести. Заходим в воду в твердой уверенности, что сухой гидрокостюм с «четырехсотой» поддевой – не лучшая экипировка в сорокоградусной пустыне. Отдышавшись, начинаем погружение. Рельеф дна и склона – как на экране эхолота. Вдоль склона от глубины 4–5 метров до самой поверхности воды колосится почти сибирская растительность, из которой струятся тонкие гирлянды воздушных пузырьков. Очень красиво. До 20 метров лунный склон, плавно переходящий в ложе. Очень светло, прозрачность – до 4,5 м, термоклина нет. Проходим 27 метров. Все, горизонт.
Очень странное илистое дно. Еще странно вот что. Длина озера порядка 15 км, вытекающая из него река осталась слева по ходу, а течение, причем весьма ощутимое, направлено вправо, в пески, как раз по направлению к Бага-Нуру. С учетом рассказов кочевников, становится все очень логично. Двигаемся дальше над дном в поисках более глубокой отметки. Прошли много, но добавили к глубине какой-то хиленький метр. Тут замечаю, как мой напарник, находясь сантиметрах в семидесяти над поверхностью, делает ладонью вертикальное движение вверх и вниз с амплитудой в пять-шесть сантиметров, и все дно под ним в радиусе пары метров повторяет это движение, чуть ли не схлопываясь в центре. Зависаю на месте и опускаю ласту в дно. По щиколотку входит без сопротивления. И по голень тоже. И дальше... Но уже становится как-то некомфортно. Вот, видимо, и объяснение тому, почему не работали наши эхолоты: от чего тут сигналу отражаться? Плывем дальше, но ничего не меняется и, в итоге, благополучно всплываем в «синьке» на приличном удалении от берега.
Урэг-Нур
Заканчиваются три дня на озере, и снова в путь. Прикомандированный к нам на все это время армейский ЗИЛ исправно выполняет функцию «тяни-толкая» на выезде из пустыни. Бакшиш, прощание с машиной и водителем, и спокойная, почти равнинная дорога до Урэг-Нура. По пути проезжаем самое большое озеро Монголии – Убсу-Нур. Наименьшая дистанция от берега до берега – более 50 км, наибольшая – за 90. Но с учетом прямой видимости в Монголии озеро кажется, как на ладони, а до заснеженных хребтов сопредельной Тывы, а это почти 120 километров, только что камень не добросить. Озеро выдающееся, но для дайвинга непригодное: и глубин нет, и прозрачность условная, и вода горько-соленая, соответственно, живности – ноль, по крайней мере, в монгольской акватории. Но искупаться в этом монгольском море – святое дело!
До Урэг-Нура добираемся по графику, практически без приключений, за исключением ставших плановыми выталкиваний наших УАЗов на крутых склонах горных перевалов. Урэг-Нур мы открыли для себя в сезоне 2007 года, и тогда озеро досталось нам, что называется, на десерт – и по хронологии поездки, и по существу события. Здесь впервые за всю поездку мы наконец-то разделись до маек и шорт и согрелись теплом уютной межгорной котловины. Дайвинг тоже порадовал. Очень чистая, мягкая, солоноватая вода, всяческая живность, живописный каменный рельеф, особенно в районе птичьих островов, и глубины до 40 метров. Немного раздражал постоянный птичий гвалт, не прекращавшийся ни днем, ни ночью на островах, но уставшему дайверу и пушка – не помеха. А в этом году ко всем перечисленным плюсам добавилось еще и отсутствие птиц. Почему? Наверное, график перелетов в этом году изменился. Два дня отличной нырялки на озере, прекрасная погода и мягкий климат котловины полностью подготовили нас к переходу до Ачит-Нура.
Ачит-Нур
Ачит-Нур в силу отсутствия о нем любой информации был для нас «белым пятном» на карте. Озеро ничуть не меньше по площади, чем Урэг-Нур, также расположено в горной котловине, и его питают пресные воды Бохморон-Гол на севере, и оно соединено протокой с Ховд-гол на юге. Горы обрамляют озеро с трех сторон, с южной стороны к нему подступает межгорная долина Семи рек. Кто хоть раз бывал в этом месте, правомерно может дорисовать к цифре «7» еще пару нулей. Болотистая дельта Бохморон-Гол и прочих рек, речушек и ручьев простирается в ширину более чем на 20 км и впадает в Ачит-Нур сплошной полосой бесформенной зеленки. Площадь этого «болота» составляет более 400 км2 – это на четверть больше самого озера. Вот эту дельту нам и предстояло пересечь на пути к Ачит-Нуру.
Непроходимые заросли дикой облепихи на подступах к долине, кажется, начисто отбивают любовь к этой ягоде. Звук по корпусу машины такой, что думаешь, что сейчас шипы-гвозди пропорют обшивку. Ветка на земле – гарантированный прокол колеса. Застрянешь – из машины не вылезти – ветки стеной.
Форсируем сотни ручьев в галечных берегах и, наконец, въезжаем в дельту. Зеленый, вздыбленный кочками травяной ковер – насколько глазом можно охватить. В хаотичном порядке – где вдоль, где поперек – несчетные ручьи и струи: то впадающие в общие русла, то разветвляющие их. Как ехать – не понятно... На GPS, тем не менее, значится, что едем по федеральной трассе. Спорить сложно, да и альтернативы нет – встаем на русло реки и пытаемся ехать, где-то промеряя глубину собой, где-то просто следуя за «ЗИЛом». В одном месте грузовик, подняв приличную волну, заливает трамблер, и вся наша колонна встает. Продувка, просушка, прокрутка – и едем дальше. Попытка двигаться по суше приводит к застреванию всех наших машин, и все силы бросаются на освобождение техники из болотного плена. Долой эксперименты, едем только по воде! И так все двадцать километров.
Ачит-Нур достоин того, чтобы добираться до него так долго. Да, максимальная глубина в полтора-два метра пригодна разве что для замачивания снаряжения, никак не для дайвинга, прозрачность тоже только для искушенных подводных охотников, но какой потрясающий здесь водится хариус! Крупный, мощный, циничный – настоящий хищник. Оставшиеся до перехода границы полтора дня проводим в рыбацких и прочих утехах, жжем оставшееся топливо в подвесных моторах и на исходе двух недель, наконец-то, начинаем говорить о работе.
За плечами – почти две тысячи километров монгольских дорог, на горизонте – пограничная Ташанта. За эти две поездки мы посетили десять озер Западной Монголии – практически все из списка доступных до высоты ниже 2500 метров. Половина из них увидела на берегу своих первых дайверов.