Солнце, притворно весеннее и незлое, красит вертикальные поверхности бесстыдным ветчинным цветом. Старорежимная демисезонность отменена, и городское лето вышагивает навстречу, воплощаясь то развязными шлёпанцами на босу ногу, то щебетом фартучных старшеклассниц, то пожарной ажитацией вокруг легковоспламеняющихся турпутёвок нового урожая. Не успев ещё задолжать по неосторожным авансам, сезон поднимается на недосягаемую высоту, за покорение которой соревнуются берега, острова, посудины. Но океан круглый, хотя и чуть сплюснут у полюсов, и где что отольётся, то непременно всплывёт на другом конце нежданной противоположностью. Ответной частью тому пику зеркально стоит бездна низкого межсезонья, где рады каждому проданному билету, а аншлаг беззащитно мифологизирован ради мотивации работников туземной сферы обслуживания. Весна питает соками оттаявшего глинозёма чаяния, упования, надежды, а как созреет их очевидная тщета – то и весне конец.
Но ничего, пускай весна средней полосы мимолётна, пускай белые и розовые лепестки уже унёс крепнущий ветер, а пруды вот-вот подёрнутся флюоресцентной ряской, затуманятся аллергенным пухом, перестанут отражать непрокрашенное небо. Весна не живёт в городах, её прописка в прохладе колодца, в остуженном талыми ручьями болоте, в чайном торфянике, в забытом на дачном столе графине с притёртой пробкой. Весенний дайвер сбрасывает с себя шум запаркованной улицы, мысленно встаёт на краю любой воображаемой воды и секунду ждёт. Вода отвечает нутряным шевелением. Широкий шаг. Дальше замедленная съёмка.
Вертлявое щупальце весны картинно оплетает дайверу накачанные конечности и жжёт, жалит рассеянными присосками подарочных майских выходных под картавый прихлоп первого грома. Походка замедляется, тяжелеет. Вместо шакранья подмёток и цокота каблуков – уже шлёпанье ласт. Пояс наливается свинцом. Спина чуть выгибается под весом сжатого в кулак воздуха. Лоб очерчен маской. Чёрная молния наглухо задраена. Взгляд на приборы, рука на затылок, всплеск. Береговые, наземные, сухопутные – им весна непостижима. Разве что запоздалые осадки обдадут публику оптом прицельной струёй дистиллированной влаги, примирив, пусть временно и непрочно, все живые существа на почве общей жалкой мокроты.
PS: Борьба за тему номера закончилась вничью: две заметки про рэки, две про фридайвинг, две про пещеры, три или четыре про Мальдивы, а в уме Московское дайв-шоу и десятилетие журнала!