Судан ещё не испорчен конвейерным дайв-бизнесом: а сохранилось ли здесь «то самое» Красное море? Осталось ли нетронутым со времён Кусто?

Визитной карточкой суданского дайвинга считаются стаи хаммерхедов, а почти три сотни видов тропических рыб встречаются, якобы, практически на каждом дайве. Лучшее время для встреч с крупными хищниками – начало весны, когда вода еще прохладная, и молоты поднимаются на доступную для рекреационного дайвинга глубину.

Отельной туриндустрии в Судане как таковой нет. Нет и дейли-дайвинга. Сафарийных яхт не наберется на всю страну и двух десятков. Плюс не прекращающаяся на юге страны гражданская война. И это отпугивает дайверов от посещения Судана. аока одни обятся, другие, начитавшись восторженных обзоров и набравшись смелости, отправляются в путь.

Безумство храбрых

Выйдя поздним вечером из самолета, сразу же чувствуешь море, хотя до него еще около 25 километров: влажный и пропитанный запахом йода воздух безошибочно выдает его присутствие. Пройдя все пограничные формальности, едем на автобусе в порт. Назвать проплывающее за окном поселение городом, язык как-то не поворачивается: Хургада по сравнению с Порт-Суданом – высокотехнологичный мегаполис XXI века. Похоже, что с момента постройки города-порта англичанами в 1905 году здесь мало что изменилось.

Порт освещен лишь мощными прожекторами огромных контейнеровозов. Вдоль набережной в ожидании прилетевших единственным рейсом дайверов расположились, наверное, все местные сафарийники – ботов пятнадцать. Пейзаж обрамлен огромной толпой аборигенов, наблюдающих за происходящим. На протяжении последних лет каждую субботу иностранцы-дайверы устраивают невольное шоу для населения Порт-Судана. Зрители «партера» сидят и лежат на песке, подстелив картонки, а публика в «бельэтаже» занимает парапет вдоль набережной.

На борту яхты Cyclone нас встречает улыбающийся стафф. Угостив всех соком, просят подняться наверх, где предстоит выслушать традиционный брифинг. Менеджера яхты зовут Соня. Это обходительная дама швейцарского гражданства.

Утренний брифинг начинается с рассказа об организации дайвинга на яхте: максимальная глубина погружения официально в Судане не лимитирована, но нас просят не погружаться ниже 50 метров, находиться под водой не более часа и стараться не влетать в большую декомпрессию. Далее следует стандартное заявление, что барокамер в Судане нет (все, естественно, в курсе), и что Соня надеется на наш опыт и адекватность, тем более что среди нас – один инструктор, пять дайв-мастеров и несколько рескью.

Umbria

Пора уже узнать кое-что про место первого погружения – рэк Umbria. Более длинных и подробных брифингов в жизни не слышал! В течение получаса было рассказано почти всё: подробная историческая справка, точное расположение груза по трюмам, marine life, маршрут прохождения и прочее. Практически в любом обзоре по Судану гордо сообщается, что знаменитый подводный фотограф Ганс Хасс назвал рэк Umbria лучшим в мире. Правда, не сообщается, что было это очень давно. В общем, у меня лично с «Умбрией» получилось точь-в-точь, как в 1995 году с пирамидами, – начитался обзоров, насмотрелся на фотографии, приехал… ну и что? Смотришь, снимаешь – ну да, рэк и рэк... Здоровый... Ничего, особо выдающегося... А потом, уже дома, смотришь, что снял... – И я там был?..

Короткий переход на зодиаке – и мы валимся вниз. Первое впечатление – рэк огромен. Он гораздо больше «Тисселя» и лежит на левом борту: шлюпбалки правого борта чуть выступают из воды. Видимость – метров 15–20: сказывается небольшая глубина. Дно на 36 метрах, близко порт. Очень холодно – 24°C, и нашу группу здорово колотит в поношенных «пятёрках».

История этого рэка многократно и красочно описана. Итальянское грузопассажирское судно Umbria с грузом в 4600 тонн военного снаряжения и боеприпасов (360 000 авиабомб) было затоплено экипажем в 1940 году – в день вступления Италии в войну, дабы не достаться высаженному на него английскому десанту в качестве военного трофея. Капитан Лоренцо Мусан поступил с несчастной «Умбрией» почти так же, как атаман Стенька Разин с персидской княжной. В итоге, княжна досталась Волге, а «Умбрия» – Красному морю.

Судно совершенно не повреждено, за исключением упавших под собственным весом мачт и дымовой трубы, все трюмы и отсеки открыты, весь груз на месте, течений нет. Кабы не плохая видимость, был бы настоящий рай для подводного фотографа. Кстати, Умбрия – провинция в центральной части Италии, славящаяся своим виноделием. Весьма символично, что в одном из трюмов находится огромное количество винных бутылок, к сожалению, пустых. За часовой дайв мы, не торопясь, прошли вдоль всего 153-метрового рэка, немного полазили внутри и, вдоволь наснимав, вернулись к корме. Я, к сожалению, так и не добрался ни до отсеков с авиабомбами, ни до автомобилей.

Поражают размеры судна: огромное машинное отделение, уходящее вверх гигантским колодцем высотой с пятиэтажный дом, с обилием лестниц и переходов. Фантастически выглядят два гигантских главных двигателя с огромными валами винтов, вспомогательный двигатель, громадные трубопроводы и даже судовая мастерская со станками и верстаками смотрится, как отсек заброшенной космической колонии.

В погоне за хаммерхедами

Сразу после обеда мы решаем отправиться в большой 4-часовой переход на север – к рифу Shaab Suedi, который находится на полпути от самой северной точки нашего маршрута – знаменитого «акульего рифа» Angarosh. Народ разбредается спать. Вновь стук в дверь: «Брифинг!» Кажется, что только лег, а мы уже подходим к рифу и встаем в небольшом проливчике Fasha Suedi. Здесь нам предстоит провести ночь, чтобы рано утром отправиться на еще один рэк – лежащее на внешней стенке грузовое судно BlueBelt, также известное, как Toyota Wreck. Пока солнце еще не село, нам надо успеть на sunset, а с развернутым получасовым брифингом это нелегко сделать. К сожалению, дайв получился абсолютно бестолковым: дневная живность уже ушла, а ночная еще не вылезла. Подводный пейзаж весьма неплох, но свет заходящего солнца катастрофически угасает с каждой минутой, и вскоре мы оказываемся в полной темноте.

На небе, словно огромный яркий прожектор, сияет полная луна: по всем приметам – самый акулий сезон... Спрашиваем Соню – может, ну их, эти ржавые «тойоты», может, сразу пойдем на акул смотреть? К нашему удивлению, Соня, улыбаясь, говорит: no problem. Значит, завтра на рассвете мы трогаемся в путь и идем на легендарный Angarosh.

В 7:30 мы уже на месте. Сайт на деле оказался небольшой песчаной «лысиной» посреди бескрайнего моря. Все более-менее выспались и уже втянулись в суровые сафарийные будни. С чашками чая и кофе в руках мы, поеживаясь, рассаживаемся по креслам на продуваемом зябким ветром сандеке. Конечно же, брифинг вновь занял не менее получаса: для начала Соня воодушевленно сообщила, что сейчас и начнется «настоящий суданский дайвинг» (с акулами, глубинами, течениями и декой).

Оказалось, что нет… Нас вновь ждал долгий увлекательный рассказ о рифе, название которого – Um El Qurush – в переводе с арабского означает не что иное, как «Мать акул», и именно здесь обычно и встречаются те самые стаи хаммерхедов, ради которых мы проделали столь длинный путь. Далее мы узнали, что Angarosh представляет собой риф вытянутой формы, на южной стороне которого ступенчато расположены 2 плато: одно на 25, другое на 45 метрах – они-то нас и интересуют.

Забегая вперед, отмечу одну характерную особенность суданского дайвинга – в основном, все «акульи» рифы похожи друг на друга. Как правило, все они чем-то напоминают египетский Elphinstone – вытянутый, поднимающийся с большой глубины риф, с двумя плато по краям – северным и южным. На углах плато характерны сильные течения – и именно там, отойдя от рифа в синьку, надо ждать встречи с «хаммерами».

Изумрудные белогривые волны накатывают на крохотную шапку, покрывающую «голову» «Матери акул». Риф огромен. Под скромной песчаной «береткой» скрыта огромная подводная скала, уходящая в темно-синюю бездну. Оба плато нас пока не интересуют. Падаем вниз, вдоль стенки, уходя все глубже и глубже за 40 метров… Наконец, появляются серые тени. Молоты... Их немного – штук пять, и они далековато. Народ валится вниз. Конечно же, молоты уходят в синьку, а течение несет нас вдоль стенки, усиливаясь к оконечности рифа, и на самом «кончике языка» оно дует уже конкретно. Надо возвращаться – деки минут десять. Прижимаясь к поверхности плато, медленно ползем в сторону рифа. Периодически неподалеку проходят серые рифовые акулы, но течение настолько сильное, что удерживать бокс с двумя вспышками в одной руке очень трудно – снимаю просто «на удачу». Авось, что-то и получится.

Плато медленно поднимается вверх. При приближении к 10-метровой ступеньке течение ослабевает, а вскоре и вовсе прекращается: мы оказываемся под защитой огромной горы. Оглядываясь на всю, теряющуюся в синеве панораму огромного плато, медленно поднимаемся вверх. За удовольствие надо платить. В нашем случае – долгими минутами декомпрессии. Около левого угла встречаем Соню. Она, зависнув в релаксирующей позе, смотрит в бездну. Увы, там темно и пусто – хаммеры больше не появились.

Ветер усиливается. Рядом уже стоит еще один сафарийник, и мы, выждав полчаса после ухода его «зодиаков», грузимся в наши – впереди второй дайв. Договариваемся сразу идти на «кончик языка» – свал на внешней оконечности треугольного нижнего плато.

Снова «за полтинник», и вдалеке, в темно-фиолетовой воде видны хаммеры. Над плато подводная жизнь идет своим чередом: слева вьется небольшой косяк барракуд, справа почти неподвижно висят стаи желтых луцианов и, сверкая металлическими боками, закручивают эффектную серебристую спираль каранксы. Периодически вдалеке проплывают небольшие рифовые акулы – в общем, все красиво, но несметного «акульего царства» нет и в помине.

Вскоре яхта снимается с шамандуры, и мы идем на стоянку вблизи Merlo Reef – еще одного рифа из состава знаменитого «Акульего треугольника».

Мерло-риф

Подъем в 6 утра дался тяжело. С верхней палубы перед глазами предстала мрачная картина: в предрассветном полумраке море угрюмо катило свинцовые волны, монотонно раскачивая наш бот, а немногочисленные коллеги, укутавшись в халаты, грелись чаем в ожидании брифинга. Извинившись перед ребятами за то, что у меня отсутствует желание лезть в холодную темную воду, я отправился досыпать. Как выяснилось позже, это было верным решением. По рассказам отважных «хаммерхед-маньяков», нырялка прошла безрезультатно: было темно, холодно и пусто. Над водой – болтанка, под водой – «стиральная машина-полуавтомат». Ни хаммеров, ни других акул не было.

Здравствуй, манта!

Идем на Ouita El Banna – сайт, по словам Сони, знаменитый, помимо «традиционного суданского набора», присутствием большого количества мант. Увы, итог закономерен: на относительно небольшом сайте под водой кругом самая распространенная рыба Красного моря – дайверы. Но нам везет, и буквально через несколько минут вверху появляется одиноко парящая манта. Мы ниже, метрах на 25-ти, и в некотором замешательстве наблюдаем, как наши товарищи, вытянув вверх руки с «мыльницами» несутся, сломя голову, к легендарному «морскому дьяволу». Конечно же, манта уходит.

Однако не все так плохо. Вскоре, практически на нашем уровне появляется вторая манта и, размахивая огромными крыльями, плывет прямо на нас. Предательски звучат «шейкеры». Компания маньяков устраивает сумасшедший хоровод вокруг огромного ската, окутывая его облаками пузырей и осыпая фейерверком мощных вспышек. Бедолага, аккуратно поворачивая крылья, пытается вырваться из тесного кольца «лупяших по ней в упор из всех орудий» фотоохотников... В общем, еще один облом. Поднимаю голову и вижу, как издалека чуть выше прямо на меня медленно летит еще одна манта. Эх, повезло мне... Чуть подвсплываю и, прильнув к видоискателю, начинаю ловить в кадр красавицу-манту и солнце – вот... сейчас... еще чуть-чуть... скоро все случится. Перекрывая солнце, манта медленно вползает в «перекрестье» видоискателя… Можно жать спуск...

Шааб-Руми

Cyclone аккуратно заходит в огромную лагуну Shaab Rumi, где уже стоит несколько сафари-ботов. Говорят, вход в лагуну проложил сам «добрый дедушка Кусто», взорвав, по обыкновению, рифы динамитом.

В многочисленных обзорах и отзывах о нырялке на Precontinental Shelf II обычно говорится, что, мол, если воспринимать «останки» легендарной станции как свидетельство исторического подводного эксперимента, а не как груду ржавого железа, то и впечатление от нырялки будет совершенно другим. Уж не знаю, кто и как воспринял «Домик Кусто», но мне лично нырялка понравилась, причем без привязки к исторической ценности и легендарности подводного объекта. Место действительно очень красивое: вокруг заросшей кораллами треноги-луковицы – подводного ангара для «ныряющего блюдца» – цветет прекрасный коралловый сад с «кустами», «деревьями» и песчаными «дорожками». Разумеется, в «луковицу» можно совершить «пенетрацию», тем более что от постоянных посещений исторической реликвии дайверами внутри, под куполом, обитает большая воздушная линза.

К сожалению, быстро темнеет, и нормально снять всю панораму Cousteau Station не получается – света маловато. Идем дальше вдоль рифа, любуясь разноцветными мягкими кораллами и многочисленными обитателеми Shaab Rumi. Кого здесь только нет... Черепаха и большая стая каранксов, скаты-«сковородки» и груперы, крылатки и даже пара белоперых акулят, спрятавшихся в небольшом гротике. Около узкого входа в лагуну ощущается сильное течение – видимо, отлив идет полным ходом, и настоящая река теплой воды устремляется из прогретой за день лагуны в море. Чуть дальше находим еще одну дремлющую черепаху, на свою беду устроившуюся на ночлег аккурат на пути фотографа и трех видеоманьяков.

Северное плато Shaab Rumi имеет треугольную форму, начинается на 24 метрах у стенки рифа и обрывается на 33 метрах на «кончике языка». Хаммеров лучше всего искать либо с той стороны, где будет течение (в нашем случае – с восточной), либо, как обычно, – на свале под «кончиком языка». На самом плато с левой стороны у подножия рифа лежат останки проржавевшей и заросшей кораллами клетки для кормления акул – еще одного эксперимента доблестной команды Кусто. Сама же операция shark feeding в Судане официально запрещена с 2007 года, и на все просьбы устроить ее за дополнительную плату нам было вежливо отказано. Пожалуй, это осталось единственной просьбой, которая не была выполнена менеджментом Cyclone.

Под водой ориентируешься моментально: солнце уже высоко, видимость хорошая и почти все плато отлично просматривается. Падаем вдоль восточной стенки и, увлекаемые течением, дрифтуем вдоль рифа, быстро погружаясь все глубже и глубже. Наконец, видим несколько хаммеров, но они далеко, и желания подойти поближе для знакомства у них, к сожалению, нет. Увы, бесконечно долго болтаться в синьке на такой глубине мы не можем. Повисев еще минут десять, наша группа начинает подниматься в сторону клетки, лежащей у подножия торцевой стенки.

Около клетки, почти на самом краю восточной стороны плато, стоит небольшой эрг, возле которого расположились все члены нашей команды, а вокруг них важно и неторопливо курсируют несколько толстеньких серых рифовых акул. Видимо, у хищниц срабатывает годами выработанный рефлекс – если на плато кружком сидят неуклюжие существа, окутанные пузырями, значит, сейчас будут кормить. Говорят, легендарный капитан Лоренцо до сих пор так и поступает...

Увы, глубина плато 22–24 м, и дека, набранная нами еще в синьке, продолжает стремительно расти. Вместо наблюдения за акулами нам уже давно пора всплывать и отвисаться. Возвращаемся на Cyсlone. Перекус, двухчасовой отдых и еще одна нырялка по точно такой же схеме. Набор живности почти полностью соответствует первому дайву: несколько хаммеров на глубине и штук 7–8 серых рифовых на плато возле клетки. Между эргом и стенкой рифа, сменяя друг друга, вьются то стая барракуд, то стая каранксов, то шар черно-пятнистых сладкогубов. Серые акулы тоже почти всегда появляются именно отсюда, иногда эффектно проходя сквозь стаю рыб. Как ни странно, но обитатели плато при приближении мускулистых хищниц не бросаются врассыпную – видимо, охотятся акулы в другом месте или в другое время. В общем, если вы не ставите перед собой цели увидеть хаммеров на Shaab Rumi, то можно спокойно весь дайв провести на восточной стороне около основания рифа – это настоящий центр подводной жизни Северного плато.

Третий дайв почти полностью повторял схему двух предыдущих с той разницей, что я гораздо раньше ушел на плато к клетке продолжать свою фотосессию. Разговоры о том, что не стоит гоняться за акулами и снимать их хвосты, пошли всем на пользу: народ, добросовестно заняв места на песке, внимательно обозревал окрестности, дабы не пропустить появления серых хищниц. Акулы и на сей раз не заставили себя долго ждать – несколько упитанных серых рифовых появились, как обычно, со стороны клетки и неторопливо отправились прогуливаться над нашими головами. Если затаиться и проявить выдержку, акула может вальяжно пройти в метре от вас, давая шанс сделать отличный кадр.

Лагуна Shaab Rumi, ярко освещенная огнями семи сафарийников, постепенно затихала. По количеству припаркованных ботов она нехорошо напоминала стоянку у Elphinstone или Small Brother, а отнюдь не распиаренное «Красное море, каким оно было до эпохи дайвинга».

Санганеб

Этот риф общепризнан одним из самых «акульих» сайтов Судана. В нашем варианте – последний шанс хаммерманьяка...

Быстро собираемся и грузимся в зодиак. Короткий переход – и мы привычно валимся вниз, все глубже и глубже… Надежда умирает последней... Ни одной акулы. Конечно, кругом огромное количество разнообразной крупной рыбы: рядом с нами на 50 метрах невозмутимо позирует здоровенный красный групер, которого абсолютно не пугают мои вспышки, стая каранксов, блестя стальными боками, неторопливо проходит над плато и растворяется в фиолетовой бездне, а внушительная группа барракуд, словно серебристый частокол, неподвижно зависла у стенки рифа. Мы тщетно смотрим в бездну, но там пусто.

Охотники за молотами: кто есть кто?

Красное солнце, путаясь в мачтах сухогрузов, опускалось все ниже, а мы вместе с другими яхтами уже заходили во внутреннюю акваторию Порт-Судана, где вся набережная уже была готова к нашей встрече – зрители добросовестно подготовились к уикенду, заняв места вдоль парапета.

В очередной раз приветствуем биологическую экспедицию МГУ, спрашиваем их о впечатлениях. Увы, они тоже ничего выдающегося не видели. Мало того, нам рассказали грустную историю. Со слов капитана яхты Royal Emperor, друга легендарного охотника за хаммерами Лоренцо Сегалини, в последний год акул вылавливают в больших количествах местные браконьеры. Недавно сам Лоренцо, ныряя, случайно обнаружил 400-метровую сеть. В общем, устроили засаду вместе с властями – поймали две шхуны, которые пришли ночью за этой сетью. Обе были забиты под завязку: одна замороженными акульими плавниками, другая – акульими тушами. Такие вот грустные новости. В общем, торопитесь в Судан, пока еще всех акул не выловили.

Постскриптум

Ночной самолет в Москву летел полупустым... Десять дней суданской экспедиции с перелетами, транзитами, переездами, досмотрами и прочими барьерами на пути к дайвингу с акулами пролетели незаметно. Стоило ли оно того? Мне кажется, что да. Награда за эти «тернии» – стая молотов, «улыбающиеся» акулы Shaab Rumi и Angarosh, домик Кусто и Umbria.Такого действительно больше нигде нет... Хочется верить, что это великолепие все-таки сохранится, а не будет сметено безжалостным конвейером дайв-бизнеса.