Отгремела дутая сенсация про нарисованные искуственные жабры, вызванная трудностями перевода с корейского. Обождав обещанный срок, редакция «Предельной Глубины» представляет нового героя, настоящего: это Алон Боднер, при котором есть и патент, и действующий образец, и секретный заказ.

Когда готовилась заметка про Triton, выяснилось, что профессор Хо Пхиру, чьими публикациями вхдохновился студент-дизайнер Ён Джэбён, ссылался среди прочего и на многобещающие результаты израильского дайвера-изобретателя Алона Боднера. Но сам Алон, которого, конечно же, редакция тут же разыскала, был скорее огорчён этой внезапной шумихой и поначалу не пожелал иметь с той историей ничего общего. Но полгода спустя отошёл и согласился на интервью.

Предельная Глубина: Можно ли сказать, что ты – тот, кто научит человечество дышать под водой? Может быть, ты первый натоящий Homo aquaticus, предсказанный стариком Кусто?

Алон Боднер: Ну это было бы слишком уж претенциозно! У меня скорее просветительская миссия – а не окончательное решение вопроса дыхания под водой. Хотя, наверно, я одним из первых занялся научным изучением возможности использования растворённого в воде кислорода для человеческого дыхания. И я же, видимо, одним из первых построил рабочий прототип. А главное – мои исследования, увы, показали, что дышать кислородом, добытым из растворённого в воде воздуха, довольно непрактично для одиночного дайвера, поскольку необхоимо переработать большой объём воды.

ПГ: Ну а если с чисто научной стороны – на каких физических принципах построены жабры, неважно, рыбьи или искуственные дайверские?

АБ: Рыбьи жабры всё-таки сильно отличаются от моего аппарата. Насколько я себе представляю, рыбы непосредственно инжектируют в свою кровеносную систему растворённый кислород в жидкой фазе. А мой аппарат конвертирует жидкий кислород в газообразную форму, пригодную для лёгочного дыхания. Потом наши лёгкие преобразуют кислород в жидкую фазу и подают его в нашу кровеносную систему.

ПГ: И раз эти принципы и законы давно и хорошо известны, то почему так долго не могли построить работающее на этих принципах устройство?

АБ: Да, мне тоже всё кажется, что многие великие изобретения современности могли быть сделаны намного раньше. Технологии все были в наличии. Но недоставало подходящего человека с подходящей идеей. Или какого-нибудь озарения.

ПГ: Или это всё из за военной секретности?

АБ: Читал, будто есть секретные военные разработки по методам подачи жидкого кислорода в кровь человека, примерно как у рыб. Но деталей не знаю.

ПГ: У проекта с такой многолетней историей – каковы были важнейшие вехи? Моменты, где твои предшественники и конкуренты сдались – а ты пошёл дальше?

АБ: Да, у проекта целый ряд важных вех. Это как американские горки: то подъём, то падение, и так много раз. Когда нам в самый первый раз удалось сепарировать пригодный для дыхания воздух – это был величайший восторг. Но в то же время пришло осознание, что устройство будет слишком громоздким для индивидуального дайвера – это было большое разочарование.

Но я эти локальные неудачи превращаю в новые идеи. Например, сейчас совместо с одной профильной компанией прорабатываю инсталляцию сепарационной установки на подводном аппарате, причём поток перерабатываемой воды – это движитель.

ПГ: То есть нет смысла спрашивать про запуск в серию и про рекомендованную розничную цену – на случай, если дайверы завалят редакцию заказами? Как иногда пишут в объявлениях – частникам просьба не беспокоить?

АБ: Да, хотя мой аппарат и может работать на индивидуального дайвера, он всё же слишком громоздок, чтоб считаться практичным. Поэтому-то мы сейчас сконцентрировались на строительстве больших установок для субмарин и подводных хабитатов.

ПГ: Если так, то можно ли сказать, что это история успеха? Или в чём тогда мотивация?

АБ: Мне как учёному и как инженеру этот проект интересен как раз своей мульти-дисциплинарностью, то есть стыком наук: тут и физика, и химия, и биология, и психология, и инженерия. И даже философские вопросы встают! Напирмер: а отвечает ли дыхание под водой естественному предназначению человека? Или вот: в том воздухе, который растворён в воде, кислорода 34%, как в найтроксе – это случайно или как?

То есть вообще-то нельзя судить этот проект по примитивным понятиям успеха-неуспеха. Большой путь проделан, конца ещё не видно, и движение здесь точно ценнее промежуточных достижений.

PS: Соглашаясь на это интервью, Алон Боднер всё же признал, что ажиотаж пошёл его делу на пользу. Посещаемость его сайта выросла в пять раз – и поступило несколько вполне серьёзных предложений по сотрудничеству.