Волею судеб я оказался в толпе восторженных зевак, поклонников парусных кораблей, романтических мечтателей, матерых моряков и суровых капитанов – участников ежегодной Балтийской парусной регаты, стартовавшей в этом году из Турку.

Поедая финское мороженое и повинуясь людскому течению, я бесцельно бродил по бесконечным набережным, мигрируя от одного экзотического парусника к другому. Но история эта приобрела совершенно новое, волнующее для меня звучание, когда многоязычная пестрая толпа пришвартовала меня у борта барка «Седов» – самого большого парусника мира.

Парусник был действительно огромен. Казалось, что все четыре его мачты возвышаются до небес, и при попытке сосчитать количество парусов я постоянно сбивался со счета. Какой прекрасный из него получился бы рэк, – раздался восторженный голос у меня над левым ухом. Я моментально проснулся, быстро обернулся и с интересом спросил у своего соседа слева: Вы дайвер? Сразу несколько пар любопытных глаз устремили взгляд в мою сторону, и я понял, что окружен финскими братьями по разуму.

Байка о кладах

Моими новыми друзьями оказались Ёкко Мойсала, Шён Финберг, Гарри Ёлха (руководители CMAS Turku) и группа подводных кладоискателей с неприметного специализированного дайверского корабля Мариана. Мы разговорились, выпили, закусили, и я получил соблазнительное предложение понырять в местные воды в составе финской команды, от которого я, конечно, не смог отказаться...

Турку (Або) – древняя столица и второй по величине город Финляндии, основанный новгородцами, – находится на побережье Ботнического залива Балтийского моря у архипелага из тысячи островов. Испокон веков здесь было развито активное судоходство, пролегало и до сих пор проходит множество важных торговых морских путей. Переменчивая балтийская погода, узкие проливы, течения, штормовые ветра и войны сделали свое дело, став причиной гибели множества кораблей, и сейчас эти места являются скандинавской Меккой подводных кладоискателей. А закрытые для мореплавания и запретные для погружений зоны сохранили многие подводные объекты не тронутыми на долгие годы.

Мы начинаем наше путешествие на «Мариане», груженной баллонами и укомплектованной редким и уникальным дорогостоящим дайверским оборудованием. Лавируем в проливах среди гранитных лбов, сонаром бортового обзора постоянно сканируем морское дно, корректируем курс по GPS и сравниваем местность с потрепанной временем морской картой из сундука старого капитана, как я понял, доставшейся моим новым друзьям не совсем официальным путем.

После нескольких часов в море и томительного ожидания чуда мы швартуемся у скалистого необитаемого острова на краю архипелага, как раз напротив эстонских территориальных вод. Старая карта утверждает, что зимней штормовой ночью здесь закончил свой путь старинный деревянный корабль Schiller. Вода Балтики уникальна, за счет ее низкой солености (всего в 8 промилле) здесь не может жить морской червь, съевший большинство деревянных рэков мира. Именно поэтому деревянные затонувшие корабли Балтийского моря уже сотни лет покоятся на дне, будто законсервированные.

Мы переполнены радужными предчувствиями. Сегодня погода и удача благоприятствуют нам, сонар фиксирует подводный объект, мы быстро собираемся, прыгаем за борт, берем азимут и погружаемся. Изумрудного цвета вода смыкается над головой, когда мы уже целенаправленно спускаемся вдоль каменистого подводного склона, быстро набирая глубину.

Море полно жизни: буйные заросли водорослей, рыбы, ракушки и... дайверы в гостях. Видимость метров десять. Команда кладоискателей Марианы использует подводную связь, поэтому они идут широким фронтом, сканируют дно и сообщают друг другу об интересных находках. Даже на глубине двадцать метров, когда мы находим первые признаки произошедшего здесь некогда кораблекрушения, по-прежнему светло, так что можно обходиться без фонаря. Вначале мы натыкаемся на обломанный торец огромной мачты, потом видим развал из брусьев и корабельных досок. И, наконец, продолжая набирать глубину, натыкаемся на остов большого деревянного судна, поднимающегося со дна прямо перед нами.

Время и сильные шторма изрядно разрушили некогда огромный величественный корпус, но он все ещё по-прежнему узнаваем. На минуту мы застываем от восторга и одухотворенности, обрадованные находкой желанного корабля, но жажда наживы берет свое, и вся команда бросается в стороны искать артефакты среди старых деревянных обломков корпуса. Пятеро на одного. Пятеро хорошо подготовленных и отлично укомплектованных дайверов на один, пусть даже большой, корабль. Время поспорить или сделать ставки кто кого?. От интенсивных раскопок неизбежно поднимается много мути. Старый корабль, конечно, сильно заилен, но это не может остановить настоящих искателей приключений. Сорок минут подводных раскопок проносятся на одном дыхании, мы поднимаемся на Мариану, похвастаться находками, подкрепиться и сменить баллоны.

Второе погружение оказывается менее эффективным. Поднятые нами клубы ила все еще окружают таинственный корабль. Делать нечего, и в надежде на удачу, в поисках возможных новых находок нам приходится увеличить зону поиска, сканируя дно теперь уже в стороне от лежащего на дне корпуса Шиллера. Воздух в баллонах и разрешенное время пребывания в этой зоне подходят к концу, приходится быстро подниматься на борт и возвращаться на базу. Думаю, нам скоро придется вернуться сюда еще раз, – задумчиво говорит мне капитан Паси.

Байка о карьерах

По дороге в порт мои новые друзья рассказывают, что, когда у них нет возможности нырять в море, самыми популярными дайверскими объектами для них в окрестностях Турку становятся старые гранитные карьеры. Некоторые из них являются частной собственностью, поэтому требуется получить разрешение на погружения, но их хозяева, как правило, не препятствуют дайверам. Дайвинг в карьерах очень популярен среди финских аквалангистов, потому что они легкодоступны, в них можно нырять круглый год (в том числе и под лёд).

Уже на следующий день мы погружаемся в один из таких карьеров. Дайвинг в карьерах особенный, его можно отнести к категории специальных техногенных погружений. Здесь под водой полно остатков промышленной деятельности человека: неиспользованные брошенные гранитные глыбы, лопаты, шпуры, старые покрышки, экскаваторы, цепи, лебедки, автомобильные комплектующие, старые деревья и даже подводные запасы скального динамита, что делает погружения достаточно интересными и даже увлекательными как для бывалых ныряльщиков, так и для неискушенных новичков. Не знаю почему, но в финских карьерах вода более прозрачная, а рыба непуганая и очень любопытная, в отличие от наших, отечественных. Видимо, не зря эти карьеры – излюбленное место для проведения подводных тренировок и для обучения дайверов.

Байка о деревянноголовых

Отныряв несколько незабываемых дней в составе авторитетной финской команды, я уже начал подумывать о возвращении домой. Как только

Ёкко Мойсала обратил внимание на мое лицо, временами устремляющее взгляд на юг, в сторону родины, он сразу понял, куда ветер дует, и предложил принять участие в еще одной подводной авантюре. Теперь речь пошла об исторической программе восстановления и тестирования старинного дайверского снаряжения, в рамках которой мне предложили совершить погружения в деревянном водолазном шлеме – копии старинного шлема из Стокгольмского исторического музея. Оказывается, такие типы погружений уже давно практикуются среди профессионалов Финляндии, и уже несколько лет существует Международная ассоциация деревянноголовых дайверов со штаб-квартирой в Турку.

Открытый прямоугольный водолазный шлем, сделанный из тикового дерева, с одним прозрачным иллюминатором не имел ни одной ржавеющей детали и внешне походил на старинную табуретку. Воздух внутрь него подавался ручным автомобильным насосом, избытки воздуха самотеком выходили наружу в воду. Вспомнив старую мудрую поговорку: Где немцу хана, там русскому хорошо, – я, забыв обо всем, решился на очередные деревянноголовые погружения.

Первый пробный дайв я сделал в бассейне. Чтобы шлем не всплывал, его со спины и на груди нагружали двумя 12-килограммовыми свинцовыми пластинами. Голова легко поместилась внутрь шлема, где-то на уровне подбородка внутри шлема плескалась вода. Иллюминатор расположен очень удачно – как раз на уровне глаз. Ручной автомобильный насос выдавал давление до 4 атмосфер, поэтому дышать внутри шлема было очень легко. Но продувать уши можно было только активным сглатыванием или широким зеванием, поэтому погружался я не спеша, аккуратно выравнивая давление в полости среднего уха. Почти сразу при погружении под воду мой иллюминатор сильно запотел, и вначале я очень озадачился такой проблемой, но потом, набрав воды в рот, интуитивно направил струю на иллюминатор, открыв, таким образом, новый способ очистки деревянной маски. Достигнув дна бассейна, я был очарован видом, отрывшимся из-под моей деревянной головы. Обзор было конечно не так велик, как у современных силиконовых масок, и чтобы осмотреться по сторонам, надо было поворачиваться всем телом. Но совершенно новые восторженные ощущения, нахлынувшие на меня под водой, позволили забыть обо всех кажущихся неудобствах, и я уверено зашагал по дну бассейна.

Пробное погружение в бассейне прибавило мне уверенности в своих силах, и уже на следующий день мы всей компанией направились к ближайшему карьеру. Выбрав крутой, почти вертикальный, гранитный склон, уходящий вглубь почти сразу до 8 метров, я стал готовиться к очередному деревянноголовому погружению на открытой воде. Все мои друзья на это раз были так заняты своими дайверским делами, что им было не до грызущих меня сегодня сомнений. Они-то ныряли в таком шлеме уже не раз, поэтому, совершенно уверенные в успехе, мне на насос поставили шестилетнего сына Гарри. Я аккуратно, придерживаясь за каменистый склон, начал спуск в карьер. Продув уши, я спустился на грунт, осмотрелся, помахал Шёну, показал ему знак ОК и отправился пешком обследовать дно карьера. Я шагал по каменистому грунту, временами перепрыгивая с камня на камень, обходя большие валуны, мимо затопленных деревьев, окруженный любопытными окунями и направляясь все дальше в глубину. Когда я спустился на восемь метров, дышалось по-прежнему легко, мне стало уже совершенно комфортно в новом деревянном снаряжении, и я продолжал шагать вперед в поисках новых приключений. Оказывается, даже шестилетний ребенок может уверенно обеспечивать воздухом деревянноголового водолаза. Еще оставался запас шланга, и мне хотелось продолжить движение вглубь карьера, когда страхующий меня Шён подал мне знак наверх.

Уговор есть уговор, и я повернул обратно к солнцу, свету, голубому небу, ветру и шумящим соснам. Мои финские друзья радостно приветствовали меня улыбками и дайверскими шутками. Добро пожаловать в команду дайверов Турку! Теперь ты один из нас – сертифицированный деревянноголовый дайвер! А у нас есть еще курсы-специализации найтрокс, тримикс и пещерный деревянноголовый дайвер!

Так, совершено случайно оказавшись в Финляндии в Турку, я, попав в компанию настоящих искателей сокровищ, вернулся на родину сертифицированным деревянноголовым водолазом.