Первый снег чуть-чуть недотерпел до новогодних недель, и в средней полосе нынче всё бело, как и положено по отстающему календарю, хотя годный для пропила майн и коловерчения лунок лёд ещё

Четыре времени года – дар небес, которым иные части глобуса природно обделены: и так называемая золотая осень наблюдается далеко не везде, да и там, где ей быть полагается, выходит она во

Всё, лету конец. Отпускники-возвращенцы снова перенаселяют резиновые города, нагнетая уличный трафик, подхлёстывая обороты фастфуда и в целом создавая движуху. Ещё пару недель импортный загар будет вызывающе заметен в лифте небоскрёба,

Северное полушарие с разбегу вкатывается в календарное лето: оно неодинаковое, где совсем короткое, а где и вообще как будто без начала, без конца. Горожане средней полосы еле успели выгулять модную

Снег, щедро отсыпанный рекордной московской зимой, ещё дотаивает по буеракам средней полосы, но весна уже перестала притворяться спящей, бодро встрепенулась и прямой наводкой нацелилась на скорое лето – с купаниями, заплывами

Бытовая нумерология нагнетает культ круглых чисел. У пятидесяти куча прозвищ: бухгалтерский полтинник, армейское полста, вульгарная пятихатка и ещё что-то совсем уже на грани приличия. Неудивительно, что и этот пятидесятый номер

Когда мне фигово (а кому нынче не бывает фигово?) – представляю себе, что ныряю. Нырялка – моя спасительная мысль. Верная и потайная. Как стоп-кран, как запасной выход или как припасённое

Этот сорок четвёртый номер открывает в истории журнала вторую пятилетку. С годами у редакции копится опыт и расширяется кругозор, а публика делается требовательнее. Планка поднята высоко: и чтобы не остаться