Александр Борисович Кротков ездит на Пхукет каждый год и фиксирует изменения: и вот уже под его пристальным взглядом списанные со счетов рифы восстают из небытия. Кажется, это тянет на открытие мирового значения: кораллы выцвели и погибли, а потом как ни в чём не бывало снова проросли живой материей.
Сколько лет назад мы с приятелем вдвоём начали изучать пхукетские заповедные места? Обныривали их снова и снова — и не могли не отметить, что в последние годы красота зримо пошла на убыль. Всё ведь оно, окаянное Эль-Ниньо: завернуло сюда однажды перегретое выше нормы течение, сварило вкрутую чувствительные к температуре воды коралловые организмы. Они побледнели, выцвели, умерли, утратили яркие тёплые краски, остались только белёсые остовы, безжизненные экзоскелеты. Шагнули в небытие и стайки разноцветных рыб: жизнь тянется к жизни, а от мертвечины держится подальше, уходит, откуда пришла.
Выцветание пхукетских рифов было настоящей трагедией, без слёз не взглянешь. Тёплое течение вскоре отступило, ушло восвояси, повинуясь неведомым глобальным климатическим переменам. А кораллы так и не ожили. Кое-где дно лежит поглубже, там поинтенсивнее водообмен, и что-то сохранилось, но это ни в какое сравнение не шло с прежним буйством подводной жизни. Нырял здесь пять лет подряд — и в предыдущий раз зрелище предстало довольно жалкое. Душераздирающее.
Признаться, даже и сомневался уже, стоит ли вообще теперь ездить на Пхукет. И тут — звонок. Увидеть возрождение кораллового мира? А не преувеличение ли? Местный инструктор, который сам уже чуть не наполовину врос в кораллы — лицо заинтересованное. Небось, зазывает подводных туристов на Пхукет запрещёнными приёмчиками-то.
В самолёте задумчиво пролистывал логбук, перебирал записки годовалой давности, помечал, на каких сайтах кораллы пострадали от тёплого течения более остальных. Потому что не хотел, чтоб под видом воскресшего подсунули какого-нибудь живчика, который отнюдь не думал умирать.
Вот порт Шалонг, морские ворота Пхукета. Столпотворение, как и всегда. Розовые автобусы без устали снуют по километровому пирсу, устремлённому в море. Швартуются и отходят дайв-боты, гулко гремят баллоны, палубная прислуга лихо закидывает на борт сумки с драгоценным снаряжением. А пассажиры в счастливом предвкушении спешат занять место под тентом на верхней палубе.
В разноязыкой толпе заметно чаще, чем ещё год назад, звучала родная речь. Кабы ещё было на что смотреть под водой! Вот и узнаем сейчас.
В первый день нырялки дайв-бот, согласно раз и навсегда заведённому недельному расписанию, возит своих гостей на сайты, которые моём списке особо пострадавших не значатся. Но и там старался высмотреть явные признаки оживления подводной жизни. И не находил! Уже начал было подкалывать дружественного инструктора — а он в ответ: «Доживём до завтра!»
На другой день бот держал путь на акваторию, которую годом ранее пхукетские клубы скорее предпочитали обходить, поскольку смотреть там осталось, считай, нечего. А увиденное навевало уныние. Во всяком случае, мне. В тот раз завернули в подковообразную бухту Banana Bay, измотанные болтанкой в открытом море.
Кто бывал на сафари, знает, что время от времени приходится нырять в местах, где когда-то пронесся сильный шторм. Картина на дне — как лес после пожара или смерча. Серые остовы мёртвых кораллов вповалку лежат друг на друге, стайки разноцветных рыбок не вьются больше над ними, разве что случайные гости в чёрных костюмах изредка проплывают мимо, разочарованно пуская пузыри. Увиденное в прошлом году как раз и было такой безжизненной пустошью.
По ровному песчаному дну тянулся, насколько хватало глаз, невысокий коралловый подлесок. Кораллового боя не было вообще, все ветви целы. Что прежде напоминало симпатичные оленьи рожки ярко-лилового цвета — было мёртвым и практически белым с бледным голубоватым оттенком. Глубина на сайте не превышает 20 метров, и солнечного света хватало осветить известковые скелетики некогда живых подводных организмов.
Так было год назад. И вот я снова здесь. Мёртвый коралловый подлесок никуда не делся. Но сквозь него здесь и там стали пробиваться целые колонии мягких лилово-лавандовых кораллов, которые отросли уже достаточно, чтоб раскачиваться взадвперёд в прибойной волне. Совсем небольшие кустики, едва дотягивающие до полуметра. Но зато они есть! И с ними на риф вернулись рыбки: жёлтые полосатые бабочки, триггеры, спинороги.
Да, вот уж точно стоило вернуться сюда, чтоб стать свидетелем воскресающей жизни! Неистребимой и прекрасной.
На другой же день именно на этом обнадёживающем дайв-сайте попал в неприятную ситуацию на грани фола. Повод пересмотреть подход к организации погружений!
Так хотелось скорее ещё раз поснимать возрождающуюся коралловую поросль, что по-быстрому сменил дайв-центр: выбрал бот, который прямиком шёл на Banana Bay. Новый гид (пусть его имя здесь не звучит) вскользь упомянул на брифинге о переменчивом течении, но чётких инструкций, как следует себя вести и в какую сторону плыть в том или ином случае — не дал.
Боту удобно бросать якорь у самого берега на входе в бухту. Едва оказавшись под водой, сразу понял, что течение куда сильнее, чем днём ранее. Помимо меня и гида в группе был некий крепыш-непоседа, который бодро заработал ластами и поплыл, что называется, куда глаза глядят, подгоняемый течением: прочь от бота! Казалось бы, надо б развернуть безбашенного бадди — но нет: гид подал знак следовать за крепышом. А тот, видя, что его нагоняют, прибавлял и прибавлял ходу.
Перспектива возвращаться на бот, выгребая в конце дайва против течения, мне ничуть не улыбалась. Очевидно было, что бот будет ждать ровно там, где встал на якорь, а не подбирать группу в конечной точке, как это принято на дрифте. После пары минут бессмысленной гонки за лидером пришлось показать инструктору, что пора возвращаться. Вот тут-то и испытали на себе всю мощь течения, которое из лихого союзника и попутчика превратилось в неумолимого противника.
Изо всех сил работая ластами, метр за метром продвигались вдоль каменистого дна. Стоило на мгновение приостановиться передохнуть, течение отыгрывало назад. Наконец, гид скомандовал всплытие. Бот оказался метрах в трёхстах. Его кажущаяся близость прибавила сил, но ненадолго. С моим массивным фотобоксом, с парой увесистых вспышек и с двумя ещё более увесистыми фонарями на длинных рогах оказался далеко в хвосте отчаянной процессии. Понимая, что проигрываю схватку с течением, вспомнил, что здешнюю инструкторшу Юлию в паре с бадди унесло недавно течением в открытое море, и капитан бота так и не смог их найти. Спасатель подобрал их ночью по мигающему свету фонаря, который инструкторы всегда прихватывают с собой. Ночевать в открытом море не хотелось. Взгляд на манометр: в баллоне 80 бар. До дна 6–7 метров. Принял решение: нырнул ко дну и стал карабкаться по нему вперёд, отталкиваясь от камней руками. Выбивался из сил, отдыхал, цепляясь пальцами за выступы. И когда победа была уже близка, за мной вернулся гид. По его порывистым жестам я понял, что он вне себя от гнева. Он потребовал, чтоб я всплыл! Пришлось подчиниться. На поверхности меня снова стало относить от катера. Я грёб из последних сил, слыша, как бешено стучит сердце. Гида и след простыл. Наконец, с кормы бросили верёвку с круглым красным буем. Последний рывок, и я ухватился за неё рукою. Спасён!
После этого случая я погружался на Пхукете еще 12 раз. И всякий раз дотошно выспрашивал дайв-гида (чтоб слышала вся группа) об общей тактике при перемене течения. Ведь течение, умноженное на неблагоприятный человеческий фактор, иной раз куда страшнее всех морских гадов вместе взятых.
На самом же деле этот приезд на Пхукет был наполнен в основном положительными подводными сюрпризами.
Например, всякий, кто нырял здесь, знает, конечно же, сайт Racha Yai Bay 1: здесь на песчаном дне поставлены соты из огромных кубических бетонных рам и затоплен прогулочный катер с парой мопедов. Оказывается, чуть поодаль от того катера лежит ещё один рэк: про него в этот приезд услышал впервые в жизни. И не только я один.
Причин такой безвестности несколько. Во-первых, те же переменчивые течения, которые внезапно нагоняют на сайт мутную воду. Добраться до того рэка можно минуты за три, если от затопленного прогулочного катера взять курс направо строго под прямым углом. Но поскольку вокруг рэка на сотни метров пустое песчаное дно без дополнительных ориентиров, то на течении и в мути легко промахнуться. Во-вторых, глубина. Казалось бы, 26 метров по дну не так уж и много. Если же учесть, что высота рэка всего метра три, то средняя глубина дайва получается существенно ниже двадцати метров, и превысить декомпрессионный предел здесь легче лёгкого.
Рэк, о котором речь, искусственный — но как бы наполовину. В буквальном смысле. Крупная баржа, которая давно отслужила свой век, затонула где-то совсем в другом месте. Но 14 лет назад местный дайв-центр Scubacat решил сделать из неё подводный экспонат для привлечения туристов-дайверов. Перетаскивать на точку всю здоровенную посудину оказалось слишком хлопотно и дорого. В конце концов решили ограничиться верхушкой носа — но и она размером с баскетбольную площадку.
Сверху этот полурэк выглядит незатейливо: палуба, лишённая надстроек, с невысокими бортами. Зато в трюме довольно просторно, шлангами цепляться не за что. Это даже не трюм, а грот: заплыть можно не только через тесный штатный проём, но и сквозь широкую рваную брешь под трапом, образовавшуюся при распиле. Благодаря этой бреши, а также нескольким носовым иллюминаторам, у которых караулят свою добычу крупные непуганые иглобрюхи, здесь относительно светло. Металлического пола в трюме нет: песок. Чтобы запечатлеть таинственное чрево баржи, не следует врубать вспышки, а лучше подсветить нужные детали фонарём.
Ещё один уже по-настоящему новый пхукетский рэк зовётся KledGaeow, про него слышал сразу от нескольких гидов, причём они в один голос сетовали, что туда практически никто не возит. Рэк покоится на дне у обрывистого северного берега острова Пхи-Пхи-Лей — на сайте, известном как Пещера Викинга. За 4 года, как он там стоит, немногие могут похвастаться, что побывали здесь.
— Дело в том, — терпеливо растолковывает мне дайв-инструктор Мария Медведева, — что практически все сайты Пхи-Пхи расположены с ближней к Шалонгу стороны архипелага. На этой акватории меньше качает, чем по ту сторону островов: там ведь уже открытый океан. Да и добираться сюда быстрее, а время — деньги. Боты стремятся вернуться в порт засветло, до шести вечера. Потеряв лишних полчаса в пути, боты разгружаются и пересаживают клиентов вминибасы уже в потёмках, и тут риск вызвать на пустом месте недовольство. А кому это надо?
Уложиться во временной норматив, как я разузнал потом, удалось пока только одному «Аквацентру» Елены Кармазиной: она около года назад прямо со стапелей завела на маршрут новёхонький быстроходный 70-местный бот. Результат налицо: по вторникам, когда «Аквацентр» возит группы на рэк Kled Gaeow, на боте аншлаг. Места на палубах, разумеется, достаточно, есть даже просторный кондиционированный салон, что на тайских дейли-ботах — редкость.
О рэке Kled Gaeow информация довольно скупая: это потому, что судно имеет в оригинале тайское имя, и если его не вполне точно передать латиницей, то в сети ничего и не ищется. Нашёл на одном-единственном сайте и историю рэка, и несколько любительских фото. Вот и сюрприз: судя по обводам — никакой это не сухогруз, а боевой патрульный корабль, который при жизни имел на верхней палубе несколько скорострельных башенных пушек. Их при затоплении сняли, и теперь на месте башен зияют квадратные гнёзда. Что ошибочно принимают за трюмные слоты.
С поверхности к пятидесятиметровому кораблю (а это именно корабль, раз военный) ведёт с поверхности ходовой конец, что очень кстати, поскольку вода мутновата. Рэк выглядит намного старше своих лет: он плотно облеплен коростой из мидий и ежей, будто его затопили лет тридцать назад, не меньше. У трапов и иллюминаторов водят хороводы мясистые крылатки, по пять-семь за раз. Фотографируешь одну такую компанию, а со спины подступают новые и новые крылатки, группами и поодиночке. Сунулся было в тесную капитанскую рубку, но поспешил ретироваться, увидев сколько там крылаток. В условиях столь опасного изобилия лучше одеваться в длинную «трёшку» — целее будешь! Хотя вода здесь теплющая — 29–30 градусов, и многие ныряют в шортах и футболках.
Над палубными надстройками от носа до кормы шевелился, поблескивая чешуёй в лучах фонарей, большой рыбий косяк — тяжёлый, как грозовая туча, от которой под водой совсем темно. Он расступается, пропуская дайвера, и тут же смыкается вновь. Рыбы в косяке любопытны. Когда мы с инструктором Марией Медведевой опустились на 27 метров к гребному винту и включили фонари, часть стаи тут же спикировала за нами и стала бесцеремонно разглядывать, почему тут свет и что вообще происходит.
Рядом с кораблём — по правому его борту ближе к корме — есть, говорят, обрывки большой сети. Но нам найти её так и не удалось: видимость временами падала метров до пяти. Уходить в таких условиях в сторону от рэка рискованно.
Гвоздём же пхукетской подводной программы остаются гигантские косяки жёлтых снепперов: эту рыбу легко опознать по горизонтальной полосе на боку. Снепперов год от года всё больше. Особенно на Ко-Бина-Ноке. Здесь обязательно встретится косяк, растянувшийся между расщелинами среди огромных валунов.
Но особой удачей считается набрести на логово стаи, где она стоит и откуда не уходит— даже если к ней нагрянут нежданные двуногие гости. И тогда можно увидеть настоящее чудо — косяк, которому нет конца! Куда ни кинь взгляд — налево, направо, назад, вперёд, вверх, вниз — в глазах рябит от рыбьих боков под самым носом и рыбьих же тёмных силуэтов в отдалении.
Здесь можно даже не беспокоиться о том, чтобы в кадр одновременно попали и человек, и рыба. Промахнуться невозможно! Тут одна тревога — хватило бы заряда батареек до конца дайва. Главное — не зевать. И чтоб бадди позировала лицом в объектив, а не спиной. Мне повезло абсолютно во всём: Пхукет продолжает радовать глаз и дарить надежду на возрождение мёртвой материи в новых цветах и формах.
Но! Если нырять в дейли-формате — то очень даже стоит потратить чуть времени и сил на подготовку. Чтоб лично разузнать, где что под водой показывают. И чтоб быть начеку на брифинге. Боты разные, гиды разные, брифинги разные, а ещё иной раз языковой барьер — и впечатление от распрекрасного сайта может быть напрочь смазано недоработанными оргвопросами.
Хотя картин чудесного воскрешения коралловой жизни, на которой уже вроде бы поставили крест, никакие мелкие неприятности не перебьют. И то ведь: не неприятности даже, а наука. Век живи!
Александр Кротков для Предельной Глубины №3/2018.
Актуальное расписание Клуба Путешествий Предельной Глубины здесь travel.pglubina.ru.
НОМЕР ЦЕЛИКОМ НА ЦИФРОВЫХ ПЛАТФОРМАХ:
