Фотограф Андрей Нарчук — нечастый гость «Предельной Глубины», его художественный взгляд даже на самые привычные места и водоёмы — необычный. Что уж говорить о местах экзотических и далёких, куда не всякий дайвер и фотограф доберётся!
На Бонэйр летели через Голландию, с голландцами, которые и составляют основной турпоток. Строго говоря, Бонэйр и есть Голландия. Или Америка? Надо разбираться.
Девять с половиной часов из Амстердама через Атлантику — достаточно, чтоб настроиться на карибскую волну и внутренне определиться с ожиданиями от неизвестного места. Давным-давно собирались, мечтали, заранее планировали — и вот уже объявляют: следующая остановка — Бонэйр. Точнее, по-голландски всё же говорят Бонайре, но русское ухо это как-то режет. Чуть не долетели до Венесуэлы, буквально сотню километров, но залетели заметно дальше Кубы. Это ещё Карибы или уже Южная Америка? Нет-нет, это Карибские Нидерланды, архипелаг Малых Антильских островов, вроде как филиал Европы.
Вот что надо знать про этот Бонэйр. 294 квадратных километра суровой марсианской суши охристых оттенков, без пальм. Это чуть больше Мальты (если без Гозо) и чуть меньше всех Мальдив, вместе взятых. Кругом острова на машине — пара часов. Голландцы отобрали этот остров у ослабевших испанцев, которые его, как и многое на Карибах, первыми открыли и освоили. Но это было очень давно, до изобретения дайвинга. Зачем голландцам понадобился этот бесплодный на вид остров? А за тем, что там издавна наладили добычу соли. Её и сейчас добывают. Соляные пирамиды тут и там вносят разнообразие в пейзаж. Куба была американской сахарницей, а Бонэйр — голландской солонкой.
Потом времена переменились, и на первое место вышел туризм. Пятьдесят тысяч туристов в год — это много или мало для такого клочка земли? И сколько из них прилетают нырять? Кажется, как раз нырять едет большинство. Голландцы и американцы — примерно поровну. И устройство жизни на Бонэйре смешанное. В ходу доллар, к ценам плюсуется налог с продаж 6%, розетки американского стандарта, а вся администрация по законам Королевства Нидерландов. В зону Шенгена эта голландская территория не входит, и отечественному туристу необходима отдельная островная виза. Но это не слишком обременительная формальность. Надо только чуть заранее озаботиться. Пик сезона — зимой и весной, летом и осенью — низкий сезон.
В отличие от многих других карибских островов, Бонэйр так и не внедрил у себя дайв-сафари. И дайверу надо быть готовым проводить много времени на суше. На пляжах тусуются кайтеры и сёрферы, каждые на своём. По голландскому примеру остров обзавёлся велодорожками: их километров триста, и сеть постоянно прирастает.
Зачем же сюда едут дайверы? За биоразнообразием. Оно тут в самом компактном масштабе — самое широкое. Бонэйр включают в условную десятку топ‑10 тропических рифов Западного полушария как раз по морскому биоразнообразию. Биоразнообразие на острове берегут: на суше и на воде — сплошные национальные парки. На севере острова — парк Washington Slagbaai, ему уже 50 лет. Фламинго, попугаи, колибри, игуаны, дикие козы и ослики — вся эта живность среди кактусов. Ослики — это бывшая гужевая сила, они возили соль, а теперь для них устроен специальный ослиный питомник на несколько сотен голов. А фламинго дали имя островному аэропорту, он так и называется Flamingo (код BON).
Морскому парку — 40 лет: ограничили рыболовство, запретили выбрасывать мусор и не разрешают ничего строить. Для дайверов тоже есть ограничения: не нырять в перчатках, не трогать кораллы, не ставить лодки на якорь. И запрещена подводная охота. Входная плата для дайвера — $25 на целый год или $10 в день. Снорклерам дешевле. Зато и результат налицо: здоровые рифы и счастливые черепахи. Их тут три вида: зелёная Chelonia mydas, бисса Eretmochelys imbricata и головастая Caretta caretta, она же каретта или логгерхед.
Благодаря принятым вовремя (ещё до массового наплыва дайверов) мерам подводный мир Бонэйра избежал варварской эксплуатации человеком. Под водой видны зримые результаты защитных и восстановительных эко-проектов. Из последних таких начинаний — борьба с инвазивными видами, чужеродными для региона, занесёнными человеком по неосторожности. Можно пройти курс по отлову крылаток: их, как считается, завезли на Карибы с балластной водой суперконтейнеровозы. Новоиспечённому охотнику выдадут специальный инвентарь, чтоб брать его с собой на погружения. Хотя фотографу не слишком с руки этим общеполезным делом заниматься.
Шесть десятков бонэйрских дайв-сайтов не перенырять и за месяц. И это только обозначенные и описанные — причём на подветренной, западной стороне острова, он вогнут большим полумесяцем. По большей части они доступны с берега. А вообще же нырять можно почти везде, где только захочется. Названия сайтов написаны чёрными буквами на жёлтых камнях. При каждом береговом сайте — площадка для парковки. И кое-где есть фирменные дорожные знаки: в привычном треугольнике с красной каймой по зебре идёт не простой пешеход, а дайвер в снаряжении. Некоторые ограничения для погружений есть только в местах движения судов. В остальном же всё на усмотрение дайвера. Здесь по-европейски полагаются на здравый смысл приезжего туриста и во многом строят сервис на полном доверии. Оно и дешевле, и менее хлопотно для хозяев. За всеми ведь всё равно не уследишь. Так что уж каждый за себя.
Кажется, дайвинг на Бонэйре максимально приближен к своему изначальному виду. Взял в прокате машину, купил пакет на заправку баллонов — и дальше уже сам себе организовал нырятельную программу. И если заказанная дистанционно машина уже ждала в аэропорту по прибытии, то с дайвингом вопрос решается чуть дольше: надо лично явиться в офис, заполнить стандартные формы. Недельный пакет безлимитного найтрокса плюс оплата сбора в национальный парк — в сумме всего $200. На руки выдают бирку на BCD об оплате паркового сбора, именную квитанцию для входа в парк по суше и универсальную пластиковую карточку, по которой можно брать и/или менять баллоны в специальных точках самообслуживания, которые расставлены по всему острову. Прибыв на такую газовую станцию, можно вообще не встретить работников. Карточки проверяли редко, да и то в самом начале. Под конец поездки примелькались на станциях, натренировались грузить баллоны, и вполне могли уже сойти за своих. Никто лишний раз не приставал: разве что вежливо спрашивали, как прошёл сегодняшний дайвинг.
Так ныряют на острове почти все. Похоже, как раз за этим сюда и едут. Накидать в кузов пикапа баллонов — и катить, куда глаза глядят. Как в кино. Эта свобода быстро заставляет забыть о прелестях привычного организованного дайвинга. И я бы сказал, что это идеальный для меня вариант.
Правда, одна ложка дёгтя всё-таки нашлась. Когда идешь нырять, ничего ценного нельзя оставлять в машине! Это общеизвестное правило на острове. Особенно на далёких и малолюдных сайтах. Есть риск, что вещам приделают ноги. Стащить могут что угодно: от старой камеры или телефона — до солнцезащитных очков и переносного холодильника. Особенно активны местные воришки в выходные. А ведь так хочется поснимать красоты острова по дороге! В итоге эта любовь к красоте стоила мне фотоаппарата и всех наземных фотографий. Ну или почти всех… Что печалит меня даже больше, чем сам фотоаппарат. Поэтому-то эта заметка так бедна береговыми пейзажами и сухопутными сценами. Придётся верить на слово: красота на Бонэйре есть не только под водой!
Да, обидно потерять имущество и плоды труда. Но это отнюдь не повод отказываться от свободы нырять там и так, как хочется. Разумеется, возможность погружаться в организованной группе с лодки и с гидом тоже есть, но такой формат не пользуется особой популярностью. Думаю, лодка имеет смысл разве что для вылазки на Малый Бонэйр — это совсем уже небольшой островок-спутник. А на нём, между прочим, ещё почти три десятка дайв-сайтов! Есть также пара сайтов на восточном побережье, куда весьма непросто попасть с берега. А так — всё с пляжа, с колёс, на самообслуживании.
Восточное побережье, выходящее всей шириной в открытую Атлантику — оно заслуживает отдельного рассмотрения. Скромная пометка на карте «для опытных дайверов» — это очень и очень мягко сказано! Большинство восточных дайв-сайтов я бы назвал лишь условно доступными. А погружения требуют отдельной подготовки и планирования. Проблемы начинаются с захода в воду. Почти везде — океанический прибой, а из пары тихих бухт в открытое море можно попасть только по подводным каналам с сильнейшим течением. Причём канал — это путь в одну сторону. Обратно трудно пройти даже на руках. Чуть ошибся в ориентировании — и это может дорого обойтись.
Но зато на выходе можно увидеть крупную океанскую живность на фоне масштабных пейзажей. По внешнюю сторону рифа — стаи тарпонов, орляков, джек-фишей и черепах. Главное — не стать героем спасательной операции и не провести полдня в борьбе с волной и течением. Это океан! Так что дайвинг на восточной стороне — это то ещё развлечение, и мало кто на это осмеливается. Усилия изрядные — а стоит ли овчинка выделки, вопрос. Вот и получается, что почти вся нырятельная активность сосредоточена с другой стороны острова. Здесь можно с минимальными усилиями получить полный набор дайверских впечатлений. Прозрачная вода, разнообразные коралловые сады, склоны, переходящие в стенки. Обилие рыбы и других морских обитателей. Есть и пара затопленных кораблей на разной глубине.
Самый интересный и доступный из рэков — Hilma Hooker. Семидесятиметровая посудина, в панике брошенная контрабандистами-наркодилерами, лежит на боку всего в какой-то сотне метров от берега на комфортной глубине 25–30 метров по дну. Говорят, перед затоплением островные полицейские власти подожгли гружёное марихуаной судно, и оно дымило несколько дней, вызывая у публики смешанные чувства. За тридцать пять лет корпус успел изрядно обрасти кораллами и губками. А вокруг всегда можно встретить крупных тарпонов.
Одно из самых интересных, на мой взгляд, мест для погружений, это прекрасный соляной пирс, на котором можно нырять и днём, и ночью. Его время от времени закрывают, когда под загрузку встаёт судно. Поэтому, когда дайв-сайт открыт, то на пирсе всегда людно. Хотя под водой это почти не ощущается. Дайверы как будто растворяются где-то между дюжиной платформ. И лишь изредка можно встретить пару человек среди проплывающих рыбьих стай.
А что уж говорить про ночную игру в прятки между огромных свай, когда каждый раз не знаешь, кого встретишь за поворотом! К счастью, платформы подсвечиваются, и по-настоящему там заблудиться нельзя. Всегда можно всплыть и понять, где ты находишься. Благо неглубоко.
Любители макро тоже найдут себе объекты для съёмки. Пусть Бонэйр и уступает таким жемчужинам мак-дайвинга, как Анилао и Лембех, но с удовольствием провести полтора часа на ночном погружении это ничуть не помешает. В течение всей двухнедельной поездки ныряли с макрообъективами каждый день — и то ведь побывали далеко не во всех местах, где хотели. Кому-то может показаться минусом отсутствие привычного по юго-восточной Азии «гайдинга», когда кто-то ищет диковинных существ и выводит фотографа на точку. Но мне свободный формат нравится ничуть не меньше.
Немного подводной наблюдательности — и удовольствие через край! Самому находить сюжеты — это совсем не то, как если гид тычет указкой. Немного подстроившись под местную фауну, начинаешь замечать много нового. Например, крошечных красных крабиков я научился находить только через неделю. После чего видел их на каждом ночном дайве. Оказывается, они всегда там были: просто надо было настроить зрение. На Бонэйре не так много голожаберников, зато изрядно креветок и мурен. Последние скрываются чуть ли не под каждым камнем. И могут быть от совсем крошечных до двухметровых: настоящий зелёный змей! А уж какое количество тут стрелоголовых крабов-пауков!. Их длинные конечности или носы можно заметить на каждом коралле, камне, губке. Да, не всякий краб-паук согласится долго позировать, но рядом всегда можно найти другого, более сговорчивого.
Неожиданным дополнением к ночному погружению могут стать тарпоны. Первое время невольно вздрагиваешь, когда совсем рядом из темноты появляется блестящая голова, а за ней полутораметровая рыбина. Ночью тарпоны идут на свет, это для них отличный повод для охоты. Со временем привыкаешь, конечно, но всё равно видеть рядом улыбающуюся мордочку ската-орляка всё же как-то приятнее.
Проявив настойчивость и заслужив некоторое везение, можно найти и более редкие виды: попадаются и фрог-фиши разных расцветок, и морские коньки. Фотографии их регулярно всплывают в сети. Более того, по словам местных дайверов, и те, и другие есть буквально в черте города на набережной. Провели там четыре или пять ночных погружений, но отыскать ни фрогов, ни коньков не удалось. Вот, кстати, серьёзный повод вернуться! Да и свободная организация погружений очень хорошо подходит для всяких экспериментов и приключений. Когда не надо спрашивать специального разрешения на каждом шагу. Главное, конечно, не забывать о своей безопасности и об исправности оборудования.
Важно, в частности, помнить, про обезвоживание: если всё время проводить в разъездах и в погрузочно-разгрузочных работах на жаре, а не под тентом стационарного дайвцентра, то организму необходимо восполнять запас жидкости. Потом — пыль. Тем более когда на руках фотоаппаратура. Ну и банальный перегрев, тепловой удар, солнечный ожог — это как везде на югах. Не то чтоб это категорически отравляло жизнь — но помнить о злом солнце надо постоянно, чтоб не выйти по глупости из строя на несколько дней. А то летели-летели через полглобуса — и свалились в лазарет. Глупо же.
Ещё один практический вывод такой. Чтоб не провоцировать неприятности, лучше разделить поездку на собственно дайвинг и на прочие береговые развлечения. Остров-то невелик, даже до самых дальних концов можно доехать максимум за час. А посмотреть там есть на что! Потратить полдня на посещение национального парка или мангровых зарослей — совсем не жалко! Да и небольшая передышка между погружениями будет только на пользу. Так что в итоге две недели на острове пролетят совсем незаметно. Проверено на собственном опыте!
