Письмо редактора №72: ровное дно, научные факты, зодиакальные звери, коллективные песни, важный танк, панельные многоэтажки, Земля имеет форму чемодана.

Сойдёт первый снег или останется лежать? Пора менять резину – или уже поздно, как всегда? И ещё целый список обывательских вопросов, от которых дайвер гордо отрешается при переходе из сезона в

Письмо редактора №71: ром и сигары, небо развеется, вода не прощает, бывшие улицы, новая столица, берега Яузы, станция следующая саранча, две теории.

Дайвер долго запрягает, пристёгивает пряжки и затягивает молнии, оттого и не успел покрасоваться ни на фоне вышедшей из берегов Яузы, ни на гранитных бордюрах бывших улиц, ставших руслами ручьёв. Но

Прошлогодняя записка из Кофейного дома, без адреса, без подписи. К холодам русалки сменили ластохвостые купальники на целомудренные мини и принялись по двое и по трое заглядывать на утренние распродажи банкетных бисквитов.

Если поздним вечером ехать по площади Согласия на велосипеде, то Кофейный дом выплывает из-за конного памятника Пресноводному Корсару и идёт встречным курсом со скоростью запоздалого прогулочного парохода, каких по Рейну

Письмо редактора №70: квадратная голова, летательный снаряд, норма провоза, жестяная крыша, третий разбор, бытовая магия, розовая бумага, вереница чемоданов.

Время года, сезон или межсезонье, легче лёгкого переменить, поменять с доплатой на что-то получше в хорошем районе, краю, полушарии. Проблематика переезда, пусть и временного, нынче чисто техническая. Билет, багаж, документ

Речное, летнее. Догрести до настоящего белого буя. Помахать разомлевшему спасателю. Москва пришла к Москве, разоблачилась, разлеглась.

Лето, река. Сколько лет – и сколько рек. Нельзя дважды ни туда, ни туда. А если долго, много лет, то непременно проплывёт. Московское лето – оно имени реки, а не города: не

Письмо редактора №69: слух об открытии рейсов EgyptAir не подтвердился, зато определены даты Moscow Dive Show на 2017 год: 2-5 февраля.

Не угнаться за этой зимой, как будто она не время года, а аферист в бегах или храбрый заяц, переживший не одну охотничью облаву. Приметились, задержали дыхание на полувыдохе, огладили пальцем

Письмо редактора №68: одиннадцатый год журнальной эры, обновлённая обложка, первое Московское Дайв-Шоу, а ещё в этом номере две жёлтых субмарины.

Новогоднее оживление улеглось, ёлки разгримировались и отправились обратно в природу, самолёты слетали к незамерзающим морям и обратно. Дайвер просох, выдохнул, присмирел, пересчитал наличность и предался упованиям на перемену участи. Уныние

Письмо редактора №67: веселящий газ, вентиляция лёгких, кисельные берега, потребительский угар, первая страница поисковой выдачи и каждый сам за себя.

Эта зима никак не желает начинаться, снеговики теряют пышные формы, кратчайший день года бесснежен, и в уличном выхлопном ветре привкус апрельского издевательства. Ледостав перенесён по техническим причинам, речная навигация тянется

Письмо редактора №66: дискотечный дым, нитевидный пульс, сплошная синь, кратчайший путь, контуры морей, подводные крылья, запоздалый обед, машина времени.

Стройная, картинная, небывалая осень, которую засушить бы между страниц толстой книги и потом показывать недоверчивым внукам. Изменение климата налицо, и то ли ещё будет. Сползут контуры морей, шумный камыш станет

Письмо редактора №65: земная ось, утро среды, кинетическая энергия, переходящее звание, коралловые рыбки, переводить стрелки и остановить мгновение.

Лето, конечно, никогда не кончается, потому что оно не время, а место. Да, край вечного лета существует, но это звание переходящее, и пребывание в вечном лете подразумевает кочевой образ жизни.